Мартин О'Брайен - Убийство по французски

— Говорит, что вы срываете его расследование...

— Ну, не так уж... нет-нет... — залопотал Гасталь.

— ...наступаете ему на пятки, — продолжал Гимпье, — хотя вам было сказано держаться подальше. Сказал, что вы спугнули подозреваемого, этого Рэссака, и сорвали операцию.

— Не может быть! — воскликнул Гасталь. — Он все неправильно понял.

— Хочешь сказать, что старший офицер лжет, Гасталь? Начальник отдела наркотиков? Ты хочешь сказать...

— Не было выбора, — прервал его Жако, придя на помощь Гасталю. Он понимал, о чем речь. Ламонзи изображал примадонну, искал крайних. Новость о его неудаче в порту циркулировала все утро, надо сказать, ко всеобщему удовольствию. — Рэссак проходил по расследованию дела Водяного, — продолжал Жако. — Что нам было делать? Смотреть сквозь пальцы из-за того, что Ламонзи состряпал некий план и не потрудился никому о нем сообщить?

Гимпье отвернулся от Гасталя и вонзил в Жако ледяной взгляд:

— Проходил? Связан с расследованием дела Водяного? Каким образом? Потому что квартира, владельцем которой он является, была арендована одной из жертв? — Гимпье начал качать головой. — Боюсь, вам придется поискать что-нибудь посущественнее. Я не должен говорить это, но в данный момент приятель Ламонзи требует официального разбирательства. И я не могу сказать, что виню его за это.

— Послушайте, — начал Жако, — было не только...

Но Гимпье ничего не желал слушать.

— По словам Ламонзи, а у меня нет причин ему не верить, он сказал тебе лично на прошлой неделе не лезть, а то будет хуже.

— Мы, насколько было возможно, и не лезли. — Жако старался сдерживаться, однако ощущал растущее раздражение — не на Гимпье, на Ламонзи. Подаст официальную жалобу? Да кем он себя, к черту, мнит?

— Значит, приезд к мсье Рэссаку домой в прошлую пятницу был просто визитом вежливости? — Гимпье бросил линейку и положил руки на подлокотники кресла. — Тебя видели. Как входил и как выходил.

— Он был частью нашего расследования, — повторил Жако медленно и тихо. — Было бы против правил не проверить ниточку. У нас труп на трупе, и мы не хотели очередного...

— Ты не подумал поговорить с Ламонзи?

— Поговорить с Ламонзи? С какой стати? Он-то с нами не разговаривает. Да и что бы он сказал? «Прочь, это мое расследование». — Жако покачал головой. — Не было смысла.

— Так что конкретно произошло? — вступил Гасталь.

Жако бросил взгляд на напарника, не совсем понимая, пытается ли Гасталь сбить накал ситуации или просто преследует свои интересы — как все это может повлиять на его возможный перевод в подразделение Ламонзи.

— По словам Ламонзи, открывался новый канал поставки, — ответил Гимпье. — Старые игроки. Новый источник. Похоже, они решили отказаться от испанских портов и накрутить дополнительную милю. Сюда. В Марсель. Как в старые дни. Ламонзи занимается этим делом почти год, работая с парнями из Тулона. Кто-то им настучал, что за этим стоит Рэссак, передвинув свои делишки по побережью. Большие грузы, частые рейсы. Он к тому же явно организовал нового перевозчика. А вчера, по информации Ламонзи, должны были выгрузить первую партию. Несколько сотен килограммов кокаина. Когда судно швартуется и начинает разгружаться, появляется группа Ламонзи и приступает к работе. Только искать нечего. Либо там ничего не было, либо кто-то сумел перехватить. А тут еще ко всему этот парень, Рэссак, мертв...

— Мертв? — Жако поразила новость.

У него вдруг перед глазами возник образ человека, наклонившегося, чтобы поднять его удостоверение, и возвращающего ему с улыбкой, улыбкой, вставленной в разлив ноздреватого красного пятна.

— Он мертв? — повторил Гасталь. — Как так?

— Один из служащих обнаружил его прошлой ночью. В его гараже. Застрелили. По словам Ламонзи, похоже на работу профессионала.

— Боже! — выдохнул Гасталь.

— Таким образом, Ламонзи не только не получает груз, — продолжал Гимпье, — он вдобавок лишается Рэссака и всей цепочки вспомогательных персонажей — после того как проработал над этим делом почти год. Год работы коту под хвост. Из-за того, что вы двое всех переполошили.

— Думаю, вам понятно, что им движет, — буркнул Гасталь.

Жако понадобилось несколько секунд, чтобы понять Гасталя.

— Вам понятно что? — повернулся он к напарнику. — Понятно, что им движет? Так на чьей же ты стороне, Гасталь? Ты работаешь в отделе убийств, помнишь? И это именно ты...

— Слушай сюда. — Гасталь ощетинился. — Я говорил, что нам следует оставить это дело. Я говорил тебе, что заходил Ламонзи.