Дмитрий Грунюшкин - Под откос

Альтернативы путешествию по крышам теперь не оставалось. Забраться туда оказалось совсем привычным и несложным делом. Трехгранником открыть боковую дверь, перебраться на торец вагона, и с помощью несложной акробатики ты уже на крыше.

И только уже тут он услышал треск пулемета и свист вертолетных винтов. Штурм! Испуг смешался с восторгом. Наконец-то! А как же Ольга?! Когда вокруг стреляют и убивают, он должен быть рядом! С теми, с кем он рядом, ничего не может случиться! Даже Сашка был бы сейчас жив, если бы они были в тот день вместе.

А потом все пошло совсем не так, как должно. «Двадцатьчетверка» зарядила из своих пушек прямо вдоль состава, да так, что осколки и камни хлестанули по вагонам, расшибая вдребезги толстые стекла. Леха лег на «гармошку» межвагонного соединения, закрыв голову. А когда снова поднялся, то увидел, как два мужика с колена бьют по вертолетам из гранатометов. И «крокодил», словив одну гранату в борт, валится на слишком близкую землю. А «восьмерка» в вираже уходит в сторону, в сторону от поезда!

Он бы мог все изменить, если бы вылез на эту чертову крышу на тридцать секунд раньше! Если бы успел оценить ситуацию. Если бы просто не стал прятаться, а врезал бы из автомата по этим басмачам с РПГ! До них метров сто-сто двадцать, он бы смел их одной очередью!

Но что толку в этих «бы», если могучий Ми-24, «убийца танков», который в одиночку может разделаться с колонной бронетехники, сейчас смертельно раненым динозавром елозит по болотистой поляне, еще подрагивая всем своим бронированным телом? А Ми-8 с группой антитеррора спешно отваливает подальше, чтобы следующая порция гранат не досталась ему.

Что толку? Момент упущен. И теперь вместо того, чтобы вступить в бой, снова придется паскудно прятаться и ползти непонятно куда и непонятно зачем. И надеяться то ли на то, что тебя не заметят, то ли на то, что наконец-то получится с кем-то схватиться.

– Так со всеми будет! Ты понял меня, генерал? Со всеми так будет!

Динамик, казалось, вот-вот лопнет от неистового вопля главаря террористов. Он орал, едва не срывая голос. Похоже, Руслан был на грани истерики.

– Ты видел, что я сделал с твоим вертолетом, генерал? – Руслан захохотал. – Присылай еще! За это я не буду отстегивать вагон после следующей станции. Аллаху Акбар!!!

Руслан вскинул руку с телефоном, повернул трубку к своим товарищам, и под потолком оперативного штаба разнесся многоголосый нестройный, но воодушевленный вопль: «Аллаху Акбар!!!»

Трофимов был бледен, на его щеках буграми вспухали желваки. Эта погань торжествует, смеется над ним – представителем государства, представителем спецслужб! Неудавшийся штурм и потеря боевого вертолета – это не просто неудача. Это позор! И виной всему – выскочка Храмцов.

К счастью, потерь среди людей не было. Даже пилот и штурман «крокодила» остались живы и даже серьезно не пострадали. А что если бы вот так вот бездарно погибла элита спецназа? Как бы он смотрел потом в глаза родным этих парней? Что бы он им сказал? Простите, это не я, это мой начальник отдал идиотский приказ?

Полковник Волков стоял в стороне, и был мрачнее тучи. Странно, но Трофимов почувствовал облегчение. Как ни крути, а это правда, что всегда становится легче, когда знаешь, что кому-то еще хуже. А Волков не только переживал за своих ребят. Любое поражение он воспринимал, как личную трагедию. Он даже футбол не смотрел, потому что после проигрыша сборной России впадал в прострацию. Любое безнадежное дело он должен был довести до победы. А тут даже вступить в контакт не получилось – тупо отстреляли на подлете. И вряд ли бандиты дадут шанс реабилитироваться.

– Товарищ генерал, это Миронов! – опасливо уведомил Жердев.

Трофимов устало нажал клавишу, выводя разговор на «громкую». «Сосед» не стал ходить вокруг да около, набивая цену. Он прекрасно понимал, что Трофимову сейчас не до этого.

– У меня новости, Михалыч, – сообщил Миронов, и сразу взял быка за рога. – Одна девица-журналистка с поезда сумела передать своему коллеге в нашем городе пару снимков…

– Журналистка? – ужаснулся Трофимов. – Утечка информации?

– Не боись, – ухмыльнулся Миронов. – Повезло. Ее коллега оказался правильным мужиком. Теперь буду смотреть его передачи. Фотографии он принес к нам, а не на какое-нибудь «бибиси». Хотя, судя по всему, никогда в жизни себе этого не простит.

Миронов хохотнул, но тут же посерьезнел.

– И что дали эти снимки? – потребовал Геннадий Михайлович.