Дмитрий Суслин - Волчонок Ваня

Через три с половиной недели он почувствовал опасность. Это открытие застало его днем, когда он полез чистить колодец. Защемило в груди сердце. Не сильно, совсем слегка. Опасность была еще далека. НО ОНА БЫЛА.

Волку захотелось позвать Волчонка, но того не было. Мальчик был очень далеко. Волк знал, что он далеко. Следы мальчика вели на север. И В ТОЙ ЖЕ СТОРОНЕ БЫЛА ОПАСНОСТЬ.

Волчонок ушел из дома очень рано, почти с рассветом. Утро было холодным, так как уже наступила осень, и дули довольно холодные ветра. Мальчик поежился, потом потянулся. Одежду он уже не снимал, потому что, не смотря на свою нечувствительную кожу, все-таки мерз и сильно завидовал своему другу волку, у которого была шикарная и теплая шкура с густым и плотным мехом. Акела его уже ждал. В этот раз они ушли так далеко, как еще ни разу не уходили, когда мальчик не был волком. Но охота не удалась. Они никого не выследили и не поймали. Звери попрятались так глубоко, что два хищника без толку проплутали восемь часов и сильно притомились. Вернее утомился Волчонок. Акела был еще полон сил и энергии. Он готов был бежать еще неделю. Волчонок даже ему еще раз позавидовал. Почему он уже так долго волк, а еще не научился быть таким выносливым и неутомимым, как Акела или Волк? Возвращаться домой не хотелось. Мальчик сел на волка верхом и стал с ним играть в Ивана-царевича. Он велел ему везти себя на поиски Елены Прекрасной, и они понеслись. Изредка Волчонок позволял себе такие забавы, а Акела был таким же послушным исполнителем его капризов, как и Роман.

На одной затопленной сентябрьским солнцем поляне они сделали привал.

– Давай, теперь ты будешь собакой, а я твоим пограничником, – предложил Волчонок своему другу. – А эта поляна будет нашей территорией. Тут граница…

Это была их самая любимая игра. Обходить окрестности в поисках чужаков. Они стали красться и ползти по земле, прячась в густой высокой траве. Они уже вволю наигрались и наборолись друг с другом, когда по очереди каждый из них изображал нарушителя границы, и уже собирались уходить, когда на них вдруг обрушился страшный грохот. Он испугал их. Непонятно было, откуда он шел. Казалось, что он отовсюду. Этот шум просто прижал их к земле. Волчонок первым сообразил, что грохот идет сверху. И он же увидал вертолет, который летел на низкой высоте прямо на них. Он вынырнул из-за деревьев и стал кружить над поляной. Друзья к счастью были почти у леса. Волчонок дал Акеле мысленную команду пробираться под деревья, и они поползли. Несколько секунд, и они спрятались в кустах под густыми елями. Притаились, словно две мышки и стали внимательно наблюдать за происходящим. Обоим было очень любопытно. Никто из них еще не чувствовал ничего плохого. Пока было только чистое любопытство. Особенно заинтересовался Волчонок. Он не дал порывавшемуся сбежать волку, скрыться, хотя тот умирал от страха, а заставил его оставаться на месте. Сам же он спрятался за ним, обеими руками вцепившись в густую волчью шкуру. Он был уверен, что люди его не заметят, потому что очень давно не купался и не мыл лицо, и оно стало, чуть не землистого цвета, да к тому же, когда они ползали по поляне, он весь испачкался соком трав. Маскировка лучше не придумаешь. Только блестевшие от любопытства глазенки могли его выдать. Волчонок еще так и не научился скрывать сверкание своих глаз. Да и как тут не сверкать глазами, когда можно здорово поохотиться? Или хотя бы просто поиграть в охоту.

Примяв траву и сделав ее похожую на разволновавшуюся поверхность моря, вертолет опустился не поляну. Он сел в самом ее центре. Это был простой гражданский вертолет, но из него почему-то вылезли три человека в военной форме. Когда, наконец, затих двигатель, два друга услыхали совсем другие звуки. Звуки, которые им совсем не понравились.

Они услыхали лай собак.

Акела вздрогнул. Волчонок тоже испугался. Он никогда еще не имел дело с собаками. Конечно, нельзя сказать, что он вообще не встречал на своем пути собак. Наоборот. Он часто встречался с ними, когда они с Романом жили в городах. Мальчик даже любил встретить на своем пути собаку и смотреть на то, какой ужас ее охватывал при этом. Даже самые здоровые овчарки или доги, поджав хвосты, шарахались от него в сторону и скулили от страха, пряча при этом глаза. Волчонок испытывал в такие мгновения истинное наслаждение и с гордостью смотрел на удивленных хозяев напуганных им до полусмерти собак. Но сейчас было что-то другое. Собаки вели себя странно. Они совершенно не боялись. Играть в охоту сразу расхотелось. Захотелось убежать от их уверенного и грозного лая. Собаки были с людьми. С людьми, у которых есть ружья, и поэтому они ничего не боялись и чувствовали себя хозяевами леса. Их лай оглушал и заставлял прижиматься к земле. Он не давал возможности, как следует подумать и принять правильное решение. Волчонок не знал, что ему надо делать. Он хотел бежать, но не мог сдвинуться с места. Мысль, что на него охотятся, словно парализовала мальчика.