Кристофер Фаулер - Темный аншлаг

– Мне казалось, все спешат поскорее уйти.

– Да, но в день премьеры это традиция.

– Знаете, я уже целую неделю хожу здесь кругами, – сказал Брайант, – и как его обойти, по-прежнему для меня загадка.

– Некоторые так и не могут к этому привыкнуть. Большую часть своей жизни я провела в «Паласе» и все еще плутаю. Я никогда не рискну спуститься в подвал, поскольку лампочки разбросаны по разным местам. Пока туда дойдешь, нужно перенажимать уйму выключателей, но половина из них не работает, и опять же надо знать, где они расположены. К тому же там шахта. Всем известно, что это опасно, поэтому туда никто и не ходит.

– Есть ли в здании места, где вы никогда не бывали?

– Я никогда не поднималась на самые верхние подъемные площадки и, конечно же, на сетку. Туда можно взобраться лишь по подвесной лестнице, а я боюсь высоты. Вряд ли кто-нибудь туда поднимался в последние годы, но паре рабочих пришлось туда забраться, чтобы обновить крепеж и талевую систему. Вы забыли, как огромен «Палас». Его окружают три улицы и круглая площадь, все осталось точно в таком же виде, как при Салливане. – Наверху прозвенел звонок. – Это сигнал для меня. Я закрываю кассу, как только начинается второй акт, и плевать мне, что говорит мистер Ренальда.

– Он хочет, чтобы вы держали ее открытой?

– До конца спектакля и еще двадцать минут после. Я наотрез отказалась. Мы никогда так раньше не делали, и он не имеет права менять мой график работы, так как мы работаем на разные компании.

– Безусловно, ведь вы из театральной администрации, а не из постановочной компании, – вспомнил Брайант. – Расскажите мне о дверях, ведущих в проходы. Вы говорили, их две.

– Да, но, как я объясняла, ключ от двери слева потерян. Дверь справа открывается, но ею мало кто пользуется. В этом нет нужды, когда можно пройти к служебному входу и оттуда – за кулисы.

– Но тогда придется пройти мимо по крайней мере одного постоянно дежурящего сотрудника, – задумчиво заметил Брайант. – У кого ключ от двери прохода?

– Их два, но их выдает под роспись Джеффри Уиттейкер. Оба ключа он хранит у себя.

– Откуда вы знаете, что он вообще выдает ключи под роспись?

– Спросите у него, если мне не верите. Вы не собираетесь дальше смотреть спектакль?

– Спасибо, я уже видел его на этой неделе.

– Да, – согласилась Элспет, – но вы не слышали, как ему рукоплещут.

– Мой напарник бродит по зданию с своими помощниками, значит, переговорив с мистером Уиттейкером, я смогу провести какое-то время в компании дьявола.

– Вы можете проскользнуть в заднюю ложу партера, – подсказала она, ведя его за собой. – Там был табачный киоск, а потом туда поставили стулья. Оттуда плохо видно, поскольку потолок бельэтажа очень низкий. Мы не открывали его, так как Джеффри хранит там всякое барахло из костюмерной номер два. Хотя, наверное, придется открыть, если у «Орфея» действительно будет успех.

– По-моему, в этом можно не сомневаться, а вы как думаете?

– Обсуждать эту тему до того, как появятся рецензии, плохая примета, но у меня предчувствие, что он в самом деле надолго задержится на сцене. Мистер Ренальда сможет сдержать свое обещание.

– Что за обещание?

– Ну, что спектакль будет идти на сцене на протяжении всей войны. – Элспет посмотрела на него с некоторым недоумением. – Я думала, вы в курсе. Он зашел сообщить нам, что договорился с кем-то из министерства внутренних дел, чтобы нас не прикрыли из-за бомбежек. Это поддержит моральный дух нации. «Англия выстоит» и все в таком духе. Вот почему лорд-гофмейстер нас не трогает. По-видимому, мисс Пароль чем-нибудь прикроет пару девушек, вырежет несколько грубоватых реплик, но мы будем работать до последнего вздоха, если только не накроет прямым попаданием. – Она нервно улыбнулась. – Можно сказать, впервые театральная братия молится о том, чтобы постановка провалилась.

– Как вы понимаете, я несколько занят, – сказал Джеффри Уиттейкер, отцепив свой кардиган от гвоздя и устремившись вперед. – А Мадлен не может вам помочь?

– Мне нужно поговорить именно с вами, – ответил Мэй, пригнувшись под низкой трубой, пока они шли по узкому коридору по направлению к оркестровой яме.

– Я понимаю, знать все – работа помощника режиссера, – крикнул через плечо Уиттейкер. – Осторожно. – Они прошли мимо железной стойки с десятью явно дефектными одежными крюками – места быстрой смены костюмов актерами, где ничего не менялось со времен строительства театра.