Роберт Ладлэм - Ледовый апокалипсис

Сунувшись носом вниз, «Хало» устремился к покрытому льдами морю. Стропы, на которых висел до этого контейнер с сибирской язвой, ослабли, и теперь вертолет и его смертоносный груз летели рядом, словно соединившись в каком-то странном сонном танце.

А потом произошел удар. К небу поднялся черно-огненный гриб, а во льду образовалась огромная дыра.

– Что будет со спорами, Джон? – спросила Валентина, глядя на взрыв.

– Огонь и морская вода, – ответил Смит. – У сибирской язвы нет более страшных врагов.

– Значит, все кончено?

– Значит, все кончено.

Смит смотрел вперед. Его горло пересохло от крика, а легкие горели от холода. Адреналиновая буря в его организме улеглась, и вновь напомнили о себе порезы и ушибы, полученные во время ледопада, обрушившегося на него прошлой ночью. Говорить становилось все труднее.

– Как думаешь, Рэнди, сможем мы добраться отсюда до «Хейли»?

– Поскольку радио работает, я полагаю, проблем возникнуть не должно.

– Тогда летим на корабль. Пусть на острове Среда приберется кто-нибудь другой.

– Поняла, командир!

Смит закрыл боковые люки и рухнул на пол, прислонившись спиной к креслу пилота. Его глаза закрылись сами по себе, и он лишь частичкой сознания улавливал согревавшее его тепло. Голова Валентины лежала на его плече.

В Южной Атлантике стояла ранняя весна, но с заходом солнца пришел шторм. Сквозь влажную дымку призрачно светили голубые огни взлетно-посадочных полос Уайдвейк-Филд, струи дождевой воды стекали с крыльев двух огромных самолетов, замерших рядом друг с другом на самой дальней стоянке этой американо-английской базы военно-воздушных сил. На борту первого, «Боинга-747», красовался бело-голубой герб президента Соединенных Штатов Америки, второй, «Ил-96», нес на себе государственную символику Российской Федерации.

Весь мир пребывал в блаженном неведении о присутствии тут этих двух самолетов и о встрече двух государственных лидеров, которые на них прилетели. Лайнеры, стоявшие на мокром бетоне, были оцеплены вооруженными солдатами, а в звуконепроницаемом, защищенном электронными системами помещении «Борта номер 1», как чаще всего называют самолет американского президента, происходил конфликт – без свидетелей и протокола.

– Я признаю, что иногда президент вынужден лгать своим избирателям, – холодным тоном говорил Сэмюэл Кастилла своему собеседнику – подтянутому, аристократичного вида мужчине, сидевшему напротив него за столом для совещаний. – Но я чертовски не люблю пользоваться этой властной привилегией. И особенно мне не нравится лгать людям относительно того, каким образом погибли их близкие. У меня после этого остается тошнотворный вкус во рту.

– А что нам оставалось делать, Сэмюэл? – терпеливо ответил президент Потренко. – Снова бередить уже заживающие раны «холодной войны»? Отбросить укрепляющиеся отношения между нашими странами на десятилетия назад? Сыграть на руку «ястребам», которые есть в обеих странах и которые твердят, что Россия и Америка обречены быть врагами?

– Ты очень ловко развиваешь этот тезис, Юрий, как и мои советники, и Государственный департамент, но даже если я соглашусь с ним, мне он все равно не по душе.

– Это я понимаю, Сэмюэл. Я знаю, что ты – совестлив и честен, – уголок рта у русского чуть дрогнул, – возможно, даже слишком совестлив для человека нашей профессии, живущего в современных реалиях. Но нам нельзя торопиться. Нужно дождаться, когда на тот свет отправится побольше крестоносцев «холодной войны», а страх канет в прошлое. Но можно утешать себя хотя бы сознанием того, что рано или поздно правда все равно выйдет на поверхность.

– О да, Юрий! В этом можешь не сомневаться! Мы же договорились о том, что через двадцать лет все документы, связанные с происшествием на острове Среда и «Событием пятого марта», будут без изъятий обнародованы правительствами обеих стран?

– Договорились!

– Эта договоренность должна быть скреплена нашими подписями. Ответственность как за сохранение секретности, так и за очковтирательство будет лежать на нас обоих.

Потренко опустил глаза, но потом кивнул:

– Согласен. А до тех пор пусть члены научной экспедиции на острове Среда считаются жертвами взрыва топливного склада и возникшего в связи с этим пожара на станции. Бойцы взвода нашего спецназа погибли в результате трагического инцидента в ходе военных учений. Членов экипажа «Миши-124» попросту не нашли – они исчезли, превратившись в еще одну загадку Арктики, а сам самолет взорвался, когда случайно была активирована старая система самоуничтожения. Кажется, предусмотрена каждая мелочь.