Роберт Ладлэм - Ледовый апокалипсис

– Я готова.

Холод, как раскаленные угли, обжигал ее кожу.

Смит в этот момент целиком и полностью превратился во врача, и вид двух прекрасных обнаженных женских тел не пробуждал в нем никаких чувственных ощущений. Он велел дрожащей Валентине прижаться к неподвижной, словно труп, Рэнди, обложил их химическими грелками, застегнул двуспальный мешок на «молнию» и накрыл обеих женщин вместе с их одеждой третьим спальником.

Валентина обняла Рэнди и положила ее голову на мягкую подушку своей груди. Рэнди пошевелилась, тихонько заскулила и попыталась прижаться крепче к источнику тепла.

– Она – как ледышка, Джон, – прошептала Валентина. – Думаешь, этого будет достаточно, чтобы вытащить ее?

– Не знаю. Многое зависит от того, является ли причиной этого ее состояния простая усталость или переохлаждение. Гипотермия может быть очень коварной и непредсказуемой. – Смит прижал пальцы к горлу Рэнди, чтобы проверить пульс. – Она, как и мы, предварительно приняла много антибиотиков. Это поможет избежать осложнений на легкие. Кроме того, она предусмотрительно защитила руки и лицо. Не думаю, что обморожения будут чересчур сильными.

Смит грустно покачал головой и ласково провел по щеке Рэнди тыльной стороной ладони.

– Она – сильная, Вэл. Настолько, насколько может быть сильным человек. Если температура ее тела опустилась слишком низко… Нет, не знаю. Единственное, что нам сейчас остается, это держать ее в тепле и ждать.

На губах Валентины появилась полуулыбка.

– Эта дама очень дорога тебе, не так ли?

Смит крепче подоткнул края спального мешка вокруг двух женщин.

– Я отвечаю за нее. На мне лежит ответственность за то, что она оказалась здесь, и за то, что она стала такой, какая есть.

– Ты отвечаешь за всех нас, Джон, – ответила Валентина, поднимая на него взгляд. – И, знаешь, при мысли об этом мне в данный момент делается спокойнее. От этого я чувствую себя увереннее.

Смит улыбнулся и погладил женщину по черным волосам.

– Хочется верить, что эта уверенность – не на пустом месте. А теперь постарайся немного поспать.

Прихватив свой «SR-25» и аптечку, он направился к выходу из пещеры, по дороге задержавшись, чтобы набрать в алюминиевую кружку кусочков льда, и подержал ее над огнем спиртовки.

Смыслов уже закончил замуровывать вход, оставив лишь вентиляционное отверстие в верхней его части. Теперь, когда в их ледяное убежище не задувал полярный ветер, здесь стало заметно теплее.

– Как ваша рука, майор?

Смыслов пожал плечами.

– Она меня не беспокоит.

– И все же я должен на нее взглянуть. Вы сделали себе противостолбнячную инъекцию?

– Со мной все в порядке, подполковник.

Они уселись лицами друг к другу, и Смит занялся рукой Смыслова. Вынув ее из покрытых запекшейся кровью рукавов одежды, он снял грубо наложенную в походных условиях повязку, промыл и обработал рану, после чего присыпал ее антибиотиком и наложил свежую повязку, непроницаемую для воды и холода.

– Вам повезло, – заявил Смит, – рана чистая и аккуратная. – Он вздернул бровь и посмотрел на русского. – Очень похоже на то, что тут поработал один из ножей Валентины.

Смыслов скривился.

– Это было сделано с моего согласия.

– Что происходило на горном уступе, когда я болтался на другом конце страховочной веревки?

Смыслов вкратце пересказал, как развивались события – начиная с того момента, когда на них обрушился ледопад, и заканчивая спасением Смита.

– Спасибо, что помогли, – поблагодарил американец. – Большое спасибо. Не станете возражать, если я задам вам личный вопрос?

– Пожалуйста, подполковник.

– Почему вы просто не перерезали Валентине горло, а затем – страховочный трос?

Несколько секунд Смыслов молчал, а затем с видимым трудом заговорил:

– Это полностью соответствовало бы приказам, полученным мной от моего начальства. Но – вы должны меня понять – в американской военной терминологии существует аббревиатура, определяющая ситуацию, в которой я оказался, как ОСУ. По-моему, она расшифровывается как «обосрался по самые уши».

Смит закончил перевязку.

– Совершенно верно, данная аббревиатура означает именно это.

– Именно таково мое теперешнее положение, – продолжал русский. – Меня ввели в вашу группу, чтобы предотвратить всемирный скандал, в центре которого могла оказаться Россия, и таким образом избежать катастрофического ухудшения отношений между нашими странами. С той же целью на остров прислали и спецназ. Но теперь все мы – ОСУ. Даже если бы я решил убить вас и профессора там, на горе, предотвратить все нежелательные последствия уже не было никакой возможности. Ситуация вышла из-под контроля, все полетело кувырком. Ваша страна затеяла бы широкомасштабное расследование, и в конце концов правда все равно выплыла бы наружу. Я признал это и не захотел убивать своих… товарищей, тем более зная, что это все равно ни к чему не приведет.