Майкл Роботэм - Подозреваемый

Мы идем по тропинке мимо грядок, вдоль сада. Мама болтает, но я слушаю вполуха. Смотрю на нее: в проборе ее седых волос видна кожа.

– Как прошла акция протеста? – спрашиваю я.

– Хорошо. Мы собрали более пятидесяти человек.

– И против чего выступали?

– Против этой проклятой ветряной электростанции. Ее собираются строить прямо на водоразделе. – Она неопределенно машет рукой. – Ты когда-нибудь слышал звук ветряной турбины? Чудовищный шум. Лопасти вращаются. Воздух кричит от боли.

Поднимаясь на цыпочки, она протягивает руку и достает ключ из тайника над дверью.

В груди моей опять все сжимается.

– Что ты сказала?

– Когда?

– Только что… «воздух кричит от боли».

– Ах, ветряные мельницы, они издают ужасный звук.

Она держит ключ в руке. Он привязан к деревянной резной фигурке. Я непроизвольно хватаю ее за запястье. Поворачиваю ее руку и разжимаю пальцы.

– Кто тебе это дал? – Мой голос дрожит.

– Джо, мне больно. – Она смотрит на брелок. – Мне его дал Бобби. Тот самый молодой человек, о котором я тебе говорила. Он починил стену и крышу на конюшне. Построил парник и высадил рассаду. Такой прекрасный работник. Он водил меня посмотреть на мельницы…

На какое-то мгновение мне кажется, что я падаю. Но ничего не происходит. Словно кто-то накренил пространство и я повис, сжимая дверной косяк.

– Когда?

– Он провел у нас три месяца летом.

– Как он выглядел?

– Как бы повежливей выразиться… Он очень высок и, возможно, полноват. Широк в кости. Очень милый. Попросил только стол и крышу над головой.

Правда – это не ослепительная вспышка и не ушат холодной воды. Она течет в мое сознание, как красное вино на белый ковер, она напоминает темную тень на рентгеновском снимке. Я воспринимал заявления Бобби как случайные догадки, а он действительно многое знал обо мне. Тигры и львы, кит, нарисованный Чарли, тетя Грейси… Он знал о Кэтрин и ее смерти. Ясновидящий. Сталкер. Средневековый чародей, возникающий и исчезающий в столбе дыма.

Но как он узнал об Элизе? Он видел, как мы обедали, а затем проследил за ней? Нет. В тот день я встречался с ним. Он приходил на прием. А потом я упустил его у канала – недалеко от дома Элизы.

«No comprenderás todavía lo que comprenderás en el future». Пока ты не понимаешь того, что поймешь в конце…

Резко повернувшись, я спотыкаюсь и падаю на дорожку, поднимаюсь и, прихрамывая, бегу к дому, не обращая внимания на удивленный вопрос мамы, почему я не осмотрел конюшню.

Ворвавшись в прачечную, я отлетаю к стене, перевернув корзину с бельем и свалив с полки банку моющего средства. Пара маминых бриджей цепляется за ботинок. Ближайший телефон в кухне. Джулиана отвечает после третьего гудка. Я не даю ей вставить слово.

– Ты сказала, что кто-то следит за домом.

– Джо, вешай трубку, тебя разыскивает полиция.

– Ты видела кого-нибудь?

– Вешай трубку и звони Саймону.

– Пожалуйста, Джулиана!

Она слышит в моем голосе отчаяние. Оно созвучно ее собственному.

– Ты кого-нибудь видела?

– Нет.

– А как насчет человека, за которым погнался Ди Джей? Он его рассмотрел?

– Нет.

– Он же должен был что-то сказать. Он высокий, большой, толстый?

– Ди Джей не видел его так близко.

– У тебя в группе испанского есть кто-нибудь по имени Бобби, Роберт или Боб? Высокий, в очках.

– Да, Бобби есть.

– Как его фамилия?

– Не знаю. Однажды вечером я его подвезла. Он сказал, что раньше жил в Ливерпуле…

– Где Чарли? Увези ее из дома! Бобби хочет сделать вам больно. Он хочет меня наказать….

Я пытаюсь объяснить, но она все спрашивает, зачем Бобби это делать. Единственный вопрос, на который я не знаю ответа.

– Никто не причинит нам вреда, Джо. На улице полно полицейских. Один из них сегодня ходил за мной по супермаркету. И я заставила его поднести сумки…

Внезапно я понимаю, что, возможно, она права. Они с Чарли в большей безопасности дома, чем где-либо еще, потому что за ними следит полиция… поджидая меня.

Джулиана снова просит:

– Пожалуйста, позвони Саймону. Не делай глупостей.

– Не стану.

– Обещай мне.

– Обещаю.

Домашний телефон Саймона написан на обороте его визитной карточки. Когда он подходит к телефону, я слышу на заднем плане голос Патриции. Он спит с моей сестрой. Почему мне это кажется странным?

Его голос понижается до шепота, и я слышу, как он относит телефон в более укромное место. Он не хочет, чтобы разговор слышала Патриция.

– Ты обедал с кем-нибудь в четверг?