Стюарт Харрисон - Улыбка Афродиты

– Спасибо за предложение, но, по правде говоря, я хотел попросить тебя об одолжении.

– Слушаю.

– Помнишь, я рассказывал об английской девушке, с которой недавно познакомился?

– Внучке Юлии Заннас?

– Да. Ее зовут Алекс. Вчера вечером я снова случайно встретил ее. Не возражаешь, если я прокачу ее на «Ласточке»?

– Конечно нет, – ответила Ирэн. – Я соберу вам с собой чего-нибудь перекусить, и вы сможете устроить пикник. Ты уже решил, куда вы отправитесь?

– Недалеко. Думаю, куда-либо вдоль побережья.

Я пошел за Ирэн на кухню, убеждая ее, что ничего не нужно, но она настаивала на своем и принялась доставать сыр, салат и холодное мясо. Я помог ей упаковать все в сумку-холодильник.

– И у меня есть еще одна просьба, – сказал я. – Алекс хотела бы узнать побольше о своей семье, особенно о бабушке. Из сказанного тобой вчера я понял, что ты кое-что знаешь о событиях военных лет.

Ирэн перестала возиться с едой.

– Я знаю слишком мало. Только то, что слышала ребенком. Ведь тогда я еще не родилась.

– Расскажешь Алекс то, что знаешь?

– Это было так давно, – неохотно произнесла Ирэн. – По-моему, иногда лучше о таком не вспоминать.

– Но это ее бабушка. И Алекс хочет знать правду. Неужели то, что произошло, и впрямь настолько плохо?

– Может быть, тебе так не покажется. Но люди, которые прожили здесь всю свою жизнь, относятся к этим событиям совсем по-другому. Здесь многих убили – сыновей, братьев, отцов. Понимаешь, Роберт, Итака – маленький остров…

– Тогда тем более пусть лучше Алекс услышит все от тебя, – возразил я. – Мистер Каунидис говорил, что ее лучше удержать от расспросов, но вряд ли она послушается меня.

– Пожалуй, ты прав, – вздохнула Ирэн. – Приводи ее к нам сегодня вечером. Я попробую рассказать ей все, что знаю.

Я поблагодарил Ирэн и, когда почти вся еда была упакована, спросил:

– А ты знаешь Димитри Раманду? У него туристическое агентство в городе.

– Да, конечно. А ты тоже знаешь его?

– Нет. Но Алекс знает.

– А-а, понятно. Они друзья?

– В некотором роде. Познакомились еще в Англии. А что он собой представляет?

– По-моему, очень милый молодой человек.

О Димитри я спросил из любопытства, но сразу же пожалел, что задал этот вопрос. Я заметил, как Ирэн исподтишка проницательно посмотрела на меня. И почти услышал жужжание колесиков у нее в голове.

Около десяти я заехал за Алекс. Услышав звук подъезжавшего джипа, она вышла мне навстречу.

– Доброе утро, – поздоровался я и, взяв у нее сумку с полотенцем и купальными принадлежностями, поместил ее на заднее сиденье. – Как настроение?

– Гораздо лучше, – вежливо улыбнувшись, ответила она. – Я решила на сегодня забыть обо всех неприятностях и только развлекаться.

– Молодец! – Я показал на залив, где под чистым небом на волнах блестело солнце и дул легкий ветерок. – Нам предстоит чудесный день. Утром я поговорил с Ирэн. И вы, Алекс, приглашены на обед: она согласна рассказать все, что знает о вашей бабушке.

– Великолепно. А она точно не будет против?

Я решил не рассказывать Алекс, как трудно было уговорить Ирэн. Вряд ли она сознавала, что может узнать о своей бабушке что-то плохое. Но доказывать ей это теперь уже не было времени. Алекс ждала встречи с Ирэн, и мне не хотелось портить ей настроение.

До стоянки яхт было недалеко – от окраины города всего около мили по узкой дороге, которая вилась вдоль залива. Бетонная пристань с полудюжиной понтонов, к которым могли пришвартоваться от пятнадцати до двадцати яхт, и пара строений, где располагались контора и мастерская. Некоторые лодки были вытащены из воды на берег для осмотра и теперь стояли в тени навеса из высоких стволов эвкалипта. Когда мы подъехали, место выглядело покинутым и, если не считать стрекота вездесущих цикад, вокруг было тихо и пустынно.

Я сразу узнал «Ласточку», хотя прошло много лет с тех пор, как я видел ее в последний раз. Это был четырнадцатиметровый моторный кеч, который отец купил вскоре после приезда на Итаку. Корпус над ватерлинией был покрашен в синий цвет, надстройка и палубы сделаны из тика и лакированных досок. Это было легкое в управлении классическое судно, созданное для морских путешествий.

– Когда отец купил «Ласточку», она была настоящей развалиной, – пояснил я Алекс, остановившись вместе с ней возле лодки. – Он сам многое восстановил.

И только теперь я вспомнил, что именно здесь обнаружили тело отца. Вода была чистой и прозрачной, но понтон и корпус судна отбрасывали глубокую тень, из-за чего, как я догадался, его долгое время и не могли найти. Одно оставалось неясным: как получилось, что он оказался в воде около кормы, а его одежда, по утверждению полиции, зацепилась за винт. Судно было пришвартовано к понтону бортом, поэтому подниматься на борт было лучше всего в середине. Отцу совсем незачем было идти на корму, и, по-видимому, он там и не был. Он или уже находился на борту, или еще стоял на понтоне. Если на борту, то непонятно, как он ударился головой и оказался в воде. Получалось, что он должен был находиться на понтоне, но когда я склонился у кормы, отыскивая следы крови, то ничего не нашел. Странно. Доски были сухими и крепкими.