Дэниел Сильва - Убийца по прозвищу Англичанин

Она ехала так же стремительно, как играла на скрипке. Одна рука на руле, другая вцепилась в рычаг переключения передач. Вниз по Цюрихбергу, через Лиммат, на тихие улицы в центре города. Габриель внимательно смотрел через плечо.

– Теперь можно поехать и потише.

Она сбавила скорость.

– Где вы научились так водить машину?

– Я ведь жила в Цюрихе, и у меня была куча денег. Когда я не занималась на скрипке, я носилась вокруг Цюрихзее в одной из машин отца. К тому времени когда мне исполнился двадцать один год, я разбила три машины.

– Поздравляю.

– Вам не идет злопыхательство, Габриель. Мои сигареты в отделении для радиоприемника. Окажите услугу – раскурите одну для меня.

Габриель открыл консоль и вынул пачку «Житан». Он поднес к сигарете зажигалку с приборной доски. Дым попал в горло, и он чуть не задохнулся.

Анна рассмеялась:

– Нет, вы только представьте себе некурящего израильтянина.

– Какого черта вы тут делаете?

– И это все, что вы можете мне сказать? Ведь если б я не появилась, вас бы арестовали.

– Нет, если б вы не появились, я был бы мертв. Тем не менее я по-прежнему хочу знать, какого черта вы тут делаете. Рами разрешил вам уехать из виллы?

– Я подозреваю, что к этому времени он, наверное, обнаружил, что меня там нет.

– А как вы сбежали?

– Я поднялась наверх, в мою студию, позаниматься. Поставила пленку с особенно длинной пьесой. Об остальном, полагаю, вы можете догадаться.

– И как же вы выехали?

– Карлос сказал Рами, что он едет в деревню за покупками. Я лежала на заднем сиденье под одеялом.

– Надо полагать, несколько десятков сотрудников моей службы заняты сейчас отчаянным и бессмысленным поиском вас. Это было очень глупо с вашей стороны. А как вы добрались до Цюриха?

– Конечно, прилетела.

– Прямиком из Лиссабона?

– Да.

– И сколько же времени вы здесь?

– Около двух часов.

– Вы заходили в дом отца?

Она отрицательно покачала головой.

– Подъехав, я увидела двух мужчин, сидевших в припаркованной машине. Сначала я решила, что это частная охрана. А потом поняла: что-то не в порядке.

– Как же вы поступили?

– Я решила, что небезопасно ждать в машине, поэтому стала ездить по окрестностям в надежде встретить вас до того, как вы попытаетесь туда войти. Я, конечно, вас упустила. А потом услышала вой «тревоги».

– Вы кому-нибудь говорили, что едете сюда?

– Нет.

– Вы уверены?

– Конечно, уверена. А что?

– Потому что это многое объясняет. Это значит, что вилла находится под постоянным наблюдением. Это значит, они знают, что мы сюда возвращались. Это значит, что они следовали за мной в Рим. И следуют за мной все время с тех пор.

– А что произошло в доме отца?

Когда Габриель закончил свой рассказ, Анна спросила:

– Вы по крайней мере добыли бумаги о происхождении картин?

– Они исчезли.

– Этого не может быть.

– Кто-то, должно быть, добрался до них раньше нас.

– А вы нашли еще что-нибудь?

«Я нашел фотографию вашего отца с Адольфом Гитлером и Генрихом Гиммлером, любующимися видом из Бергхофа в Берхтесгадене».

– Нет, – сказал Габриель. – Я ничего не нашел.

– Вы в этом уверены? Вы не воспользовались возможностью порыться в личных бумагах моего отца?

Габриель пропустил это мимо ушей.

– Ваш отец курил?

– Какое это имеет теперь значение?

– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос. Ваш отец курил?

– Да, мой отец курил!

– Какие сигареты?

– «Бенсон-энд-Хеджес».

– Он никогда не курил «Силк катс»?

– Он очень твердо держался своих привычек.

– А кто-нибудь другой в доме курил такие?

– Мне об этом не известно. А почему вы спрашиваете?

– Потому что кто-то недавно курил в кабинете вашего отца «Силк катс».

Они подъехали к озеру. Анна подвела машину к тротуару.

– Куда мы едем?

– Вы возвращаетесь в Португалию.

– Нет, ничего подобного. Мы будем заниматься этим вместе или не будем вообще. – Она включила скорость. – Куда же мы едем?

Есть люди, которых оскорбила бы установка в их доме звукозаписывающей аппаратуры, включающейся от звука голоса. Профессор Эмиль Якоби не принадлежал к их числу. Вся его жизнь была в работе, и у него не было времени ни на что другое – и, уж безусловно, ни на что такое, что могло доставить ему неприятность, если бы попало на видеопленку.

В его квартиру на рю Лантерн непрерывным потоком шли визитеры – люди с малоприятными воспоминаниями из прошлого; с рассказами, услышанными про войну. Как раз на прошлой неделе пожилая женщина рассказала ему о поезде, остановившемся около ее деревни в 1944 году. Она играла с группой подружек на лугу возле железнодорожной колеи, и они услышали стоны и поскребывания, доносившиеся из товарных вагонов. Подойдя к поезду, они увидели, что там люди, – жалкие несчастные люди, которые просили есть и пить. Теперь-то эта женщина поняла, что то были евреи и что ее страна позволила нацистам везти этот человеческий груз по железной дороге в лагеря смерти на востоке.