Дженнифер Макмахон - Остров потерянных детей

И тут же окаменела. Пальцы ее разжались, и она выронила гранитную табличку. Та упала на цементный пол и раскололась надвое. Слова «Пэт Герберт» откололись от слов «владелица и менеджер бензозаправки».

В дальнем углу стояла машина Уоррена. Сидевший в ней кролик был пристегнут к водительскому сиденью. Мотор работал. От выхлопной трубы в слегка приоткрытое заднее окно был протянут шланг.

– Черт! – Ронда бросилась к машине. Выдернув шланг из выхлопной трубы, она подскочила к водительской двери. Заперто. – Черт!

На верстаке Ронда нашла небольшой молоток. Дважды размахнувшись, она разнесла вдребезги окно со стороны пассажирского сиденья. Сунув руку внутрь, нажала на кнопку блокиратора, после чего вернулась к водительской стороне и распахнула дверь машины. Кролик сидел, откинувшись на спинку сиденья, как будто решил немного вздремнуть.

Ронда наклонилась над ним, выключила мотор и нашла кнопку ремня безопасности. Какой же он тяжелый! Просто неподъемный! Но только не мертвый! Уоррен не может быть мертвым и не может быть убийцей. Вытащив из машины, Ронда положила его на цементный пол гаража.

Воздух. Ей нужен воздух. Она отодвинула защелку на двери в левой части гаража и распахнула ее. Втянув полную грудь воздуха, снова присела рядом с кроликом. Положив обе руки на маску, осторожным движением стащила ее вниз.

С губ Ронды сорвались рыдания. Выхватив из кармана мобильник, она набрала 911 – номер службы спасения.

Пока Ронда ждала приезда «Скорой», она подумала про Эллу Старки. Фокусник был найден мертвым в своей гостиной в тот же день, когда Эллу спасли из ямы, и она смогла описать его самого и его машину. Преступником оказался тридцатидвухлетний дворник. И коллеги, и соседи отзывались о нем исключительно как о хорошем, отзывчивом человеке. Позднее, в телевизионном интервью, Элла сказала по поводу его смерти следующее: «Это так печально. Иногда человек делает что-то плохое, но это не делает его плохим человеком. Иногда…» Она на миг умолкла и покрутила волосы, затем вновь посмотрела в камеру. «Иногда его можно простить».

Дэниэл отсутствовал уже пятый день. Агги нервно расхаживала по гостиной в доме Ронды, разговаривая с Клемом и Жюстин. Ронда забилась в кухню, чтобы ее не заметили, но оттуда она могла прекрасно слышать их разговор. Она слышала шаги Агги, ее лихорадочные слова.

– С ним что-то случилось, – повторила она и потрясла кубики льда в пустом стакане – не слишком тонкий намек на то, чтобы ей налили очередную порцию джина с тоником.

– Аг, ты преувеличиваешь, – попытался успокоить ее Клем. – Он просто залег где-то на пару дней. Вот увидишь, он в любую минуту вернется, с большого похмелья, зато горя очередной безумной идеей обогащения.

– Он никогда так надолго не пропадал, – возразила Агги. – Максимум ночь-две. Но не пять же! Знаешь, Клем, что я сегодня сделала? Я даже позвонила Лоре Ли.

Клем закашлялся.

– И что она сказала?

– Уверяла меня, что ничего не знает. Но по-моему, она лжет.

– Почему ты так считаешь? – спросила Жюстин.

– Потому что так всегда поступают женщины вроде нее. Они лгут.

Клем что-то пробормотал – что именно, Ронда не расслышала, зато услышала, как Агги расплакалась.

– Пойду сварю кофе, – сказала Жюстин. Ронда тотчас метнулась назад, в свою комнату.

– Дэниэл в самом деле вернется? – спросила Ронда. Они с отцом бок о бок сидели в старой машине в лесу.

– Конечно, моя милая. Куда же он денется? Так что ты не переживай.

Но Ронда переживала. Если Дэниэл куда-то пропал, кто помешает Клему и Агги все время быть вместе? Только не мать Ронды. Клем бросит Жюстин и снова вернется к Агги. При этой мысли у Ронды заболел живот. Она машинально подняла руку и потрогала швы над глазом. Их было семь. Счастливое число. Ей, можно сказать, повезло.

Питеру наложили девять швов. Когда задняя стена рухнула, Ток и Лиззи не пострадали вовсе. Странным было другое – с того вечера Лиззи не сказала больше ни слова. Ни Ронде, ни Питеру, ни даже Ток.

– Ей просто требуется время, – рассудила Ток. – Давайте не будем приставать к ней с расспросами.

Клем повернулся и еще раз посмотрел на разрушенную сцену.

– Все равно не возьму в толк, – сказал он. – Вы что, подрались здесь или как?

– В некотором смысле, – ответила Ронда, не желая признаваться отцу, что на самом деле она понятия не имела, зачем они разрушили сцену. Просто так приказал им Питер.

– Как жаль, честное слово, – вздохнул отец. Над их головами на ветру все еще реял пиратский флаг. Тряпка с черепом и костями – вот и все, что уцелело от их спектакля.