Александр Щёголев - Ночь, придуманная кем-то

Не знаю, что из этого следует! Не знаю!

Эх, мама… Все алиби себе испортила — вот уж идиотка, так идиотка. Зачем раньше времени домой вернулась? Еще и раскричалась на меня, когда я с боевой операции вернулся… На самом деле она, конечно, не рассердилась, а обрадовалась. Она ведь уже и по соседям в коммуналке ходила — выяснять, куда мы с Игорем подевались. Несмотря на ночь, несмотря на свою интеллигентность. Дядя Павел ее успокаивал — Игорь, мол, с Жанной на дачу сбежали, а малец целый вечер тут околачивался. Заодно рассказал про убийство… Короче, увидела она меня и успокоилась. Я ей объяснил, что находился наверху, у тети Бэлы, то есть все по правде сказал. Кроме одной мелочи, того, что хозяйка квартиры об этом не знала. Мама мне тоже объяснила, почему она не в Новгороде, и в чем вообще дело, так что получилась у нас настоящая задушевная беседа.

Собственно, никакого алиби у нее и не было. Оказывается, про путевку она наврала, чтобы несколько дней спокойно пожить у одного хорошего человека. Прямо так и призналась. «Хороший человек», надо думать, это очередной кандидат нам с Игорем в папы. Отличная новость! А мне, очкарику близорукому, казалось, что она уже давно прекратила трепыхаться. Но, к сожалению, сегодня вечером они круто поссорились, что-то он ей такое нахамил, мать обиделась и уехала домой. «Ему сказала я «всего хорошего», а он прощения не попросил», — как сочинил поэт. Что ж, дело житейское. А у меня из головы «любовница» никак не вылазила, зациклился я на этом проклятом слове, и фотография стояла перед глазами — ну, где мама в неприличном виде, — поэтому всякие сомнения и подозрения уже тогда во мне ворочались. Я ей рассказал про следовательшу, про то, что Игорю «дело шьют». Вроде бы просто так рассказал, потому что скрывать такое явно было нельзя… Но сейчас-то понимаю, чего я на самом деле хотел. Реакцию хотел увидеть — как она себя поведет. Вроде нормально мать отреагировала! Страшно удивилась, страшно перепугалась. Правда, при этом мне почудилось, будто она рванулась что-то сказать, но вовремя прикусила язык. Про странности на нашем садовом участке, и про то, что Игоря с Жанной там не было, ничего не сообщил, решил зря не пугать человека. Дальше я специально перевел разговор на скользкий путь. Этак осторожненько предположил — мол, вполне возможно, Бэла сама и убила своего мужа из ревности, ведь, говорят, у дяди Юры была любовница? Мать никак не отреагировала на «любовницу». Зато сразу завелась: ах-ах, что за чушь, без дяди Юры знаменитая «Леди Космос» пропадет, без него она ноль, дерьмо на палочке, незачем ей убивать… И по-настоящему завелась! Мы даже поспорили немножко на отвлеченные астрологические темы, вроде как и не над нами пресс опускается. Опять старый спор затеяли: она Бэлу грязью поливает, называет ее артисткой, аферисткой и так далее, а я, хоть и здорово недолюбливаю жену дяди Юры, не могу не возражать. Ведь большинство ее предсказаний сбывается! И серьезных, между прочим, предсказаний! Взять хотя бы эпидемию пожаров прошедшей осенью. Или, например, войну за нефть где-то там у арабов. «Все правильно, — соглашалась со мной мать, — но Бэла Исааковна тут ни при чем». По ее мнению, самые ценные предсказания делал дядя Юра, а «эта артистка» подавала их, как свои. Он якобы имел уникальную врожденную способность, а она — только пресловутый «синтез-метод», который подгоняла под чужие озарения. «В Юре, — говорит, — всегда какая-то сила была…»

Насколько мне известно, лет примерно восемь назад Бэла здесь появилась. До тех пор дядя Юра был один. Точнее, он жил с родителями. Оба его родителя работали до пенсии большими начальниками, поэтому и отхватили себе отдельную пятикомнатную жилплощадь. А потом он женился, и началась веселая жизнь! Бэла оказалась до невозможности экзотической личностью. Не знаю, как у кого со способностями, но то, что раньше о ней никто не слыхал, и что именно дядя Юра напряг все свои связи и выволок ее в люди, это факт. Правда, дальше она уже сама запорхала. Так перья распушила, что теперь каждая местная собака назубок выучила: Бэла — это ученый с мировым именем, наша гордость. Действительно, совершенно незачем ей убивать…

А матери зачем?

Бред какой-то. Когда она задремала, сидя за столом, я встал с раскладушки, выполз потихоньку из своего закутка… Честное слово, я просто в туалет хотел! Идея посмотреть сумки, с которыми она вернулась, пришла мне случайно. Ведь я случайно наткнулся взглядом на полиэтиленовый мешок, висящий на вешалке под ее плащом? Наткнулся и подумал: интересно, что она с собой таскает к тому «хорошему человеку»? Собственно, с пакета я и начал осмотр, хотя у нее еще другая сумка была, большая. Обнаружил вонючие босоножки — на дне. А сверху лежало кое-что другое. Кое-что, упакованное в маленький прозрачный пакетик, тоже полиэтиленовый… Бред!