Майкл Коннелли - Забытое дело

Предостережение не сработало, слова судьи остались неуслышанными. Уже шесть недель спустя Маккея вновь арестовали за кражу. Теперь он забрался в дом к другим соседям, воспользовавшись тем, что хозяева, семейная пара, были на работе. Маккей перерезал провода сигнализации, но сигнал об отключении системы поступил на пульт дежурного охранной компании и к месту происшествия направили патрульную машину. Когда вор вышел через заднюю дверь с добычей – видеокамерой и драгоценностями, – его уже поджидали двое полицейских с пистолетами наготове.

Срок прежней судимости еще не истек, а потому до рассмотрения дела в суде Маккея отправили в тюрьму штата. Через тридцать шесть дней он предстал перед тем же судьей и, как указывалось в протоколе заседания, вновь признал себя виновным, молил о прощении и просил дать ему еще один шанс. На сей раз в предварительном рапорте говорилось о том, что Маккей пристрастился к марихуане и связался с сомнительной молодежной группировкой.

Под сомнительной молодежной группировкой следовало, очевидно, понимать «Чатсуортскую восьмерку». Суд состоялся в начале декабря, так что до начала символических акций террора, приуроченных к очередной годовщине со дня рождения их кумира Адольфа Гитлера, оставались считанные месяцы. Тем не менее в рапорте об этом не было ни слова. Те, кто его составлял, просто констатировали факт: Маккей попал в дурную компанию. Вынося приговор, судья и не представлял, насколько эта компания дурна.

Маккею дали три года условно с вычетом срока предварительного заключения. Два года ему предстояло провести под надзором полиции. Судья, знавший, что тюрьма станет для молодого преступника школой уголовной жизни, давал ему последнюю возможность порвать с прошлым и в то же время принял меры, чтобы сломать вредные привычки. Маккей вышел из здания суда свободным, но с тяжелым грузом ограничений. Его обязали еженедельно проходить медицинское освидетельствование на предмет употребления наркотиков, найти подходящую работу и в течение ближайших девяти месяцев закончить среднюю школу.

«– Возможно, мистер Маккей, вы сочтете такие требования суровыми, – сказал судья, – но я считаю их относительно мягкими и идущими вам на пользу. Вам дается последний шанс. Подведете меня еще раз – и уже наверняка отправитесь за решетку. Общество откажется от попыток исправить вас. Оно просто махнет на вас рукой. Вы меня понимаете?

– Да, ваша честь, – сказал Маккей».

Перевернув страницу, Босх обнаружил выданную по требованию суда копию свидетельства о получении Маккеем общего образования. Судя по дате, документ был выписан в августе 1988 года, примерно через месяц после похищения и убийства Ребекки Верлорен.

Босх понимал, что предпринятые судьей усилия по наставлению Маккея на путь истинный заслуживают уважения, но не слишком ли дорого они обошлись девушке? Даже если курок пистолета спустил другой, оружие, как ни крути, предоставил Маккей. И не логично ли предположить, что, окажись он в тюрьме, цепь приведших к гибели Ребекки Верлорен событий была бы прервана до трагической развязки? Ответа на этот вопрос Босх не знал. Вполне возможно, что Маккей всего лишь сыграл роль поставщика оружия. Не будь его, нашелся бы кто-то другой. Рассуждения на тему «Что было бы, если бы» не имели никакого смысла.

– Что-нибудь раскопал?

Босх поднял голову, отгоняя мрачные мысли. Рядом стояла Райдер. Он захлопнул папку и отодвинул ее в сторону.

– Нет, в общем-то ничего. Перечитывал старые дела. Поначалу судья проявил к нему интерес, попытался удержать, но потом вроде как отвернулся. Единственное, чего он сумел добиться, – Маккей все же получил общее образование.

– Сильно оно ему помогло, верно?

– Да уж…

Босх ничего больше не сказал. Он и сам получил такое свидетельство об общем образовании. Он и сам стоял когда-то перед судьей как автомобильный вор. И машина, которую он угнал, тоже была «корветом», вот только принадлежала его приемному отцу. Угнав ее, Босх как бы послал всех куда подальше. На самом же деле куда подальше его послал приемный папаша. Босха вернули в детский приют, где ему пришлось самому заботиться о себе.

– Моя мать умерла, когда мне еще не исполнилось одиннадцати, – внезапно сказал он.

Райдер посмотрела на него, удивленно вскинув брови.

– Я знаю. Почему ты вспомнил?

– Трудно сказать. После ее смерти я побывал во многих детских приютах. Иногда меня забирали в приемные семьи, но там я долго не задерживался. Всегда возвращался туда, откуда забирали.