Питер Джеймс - Пророчество

– Потрясающе, – восхищенно произнесла Фрэнни, остановившись. Она вдохнула теплый насыщенный запах дерева и прониклась величием абсолютной тишины вокруг.

– По-моему, это ты потрясающая, – сказал Оливер, обняв ее, что явилось для Фрэнни полной неожиданностью.

– Я?

Он нежно прижал ее к себе.

– Да.

Она повернула к нему лицо и улыбнулась:

– О нет. Я самая обычная. – Фрэнни погрузилась в пристальную голубизну его глаз и почувствовала силу рук Оливера.

– Да, ты потрясающая, – повторил он. – И очень красивая. – Он крепче прижал ее к себе.

Кровь стучала в висках Фрэнни, девушку охватило желание. Оливер разжал объятия и подошел к стеклянной витрине, она последовала за ним.

– Спасибо, – произнесла Фрэнни. – Ты тоже очень милый.

Их плечи соприкасались, и между ними вновь царили такая же умиротворенность и легкость, как и накануне вечером, когда они покидали ресторан.

На стене над ними висел портрет мужчины в одежде XVII века. Выражение лица было холодным и надменным. Тонкие губы плотно сжаты в инквизиторской усмешке. Волосы, доходящие до плеч, безукоризненно причесаны в стиле короля Карла, а маленькие, словно детские руки прижимают к груди книгу. Ту самую книгу, догадалась Фрэнни, которая лежит в витрине под стеклом на бархатной подушечке. Книга была написана от руки, выцветшими чернилами, на чем-то вроде плохо сохранившегося пергамента. Почерк было совершенно невозможно разобрать, даже при хорошем освещении. Вдобавок Фрэнни не поняла, на каком языке это написано.

Оливер подошел к ней, и его тень упала на стекло и покоящуюся под ним книгу.

– Это единственная вещь, которую я предпочел бы не иметь.

– Эта книга?

– Да.

– Почему? Что это?

Снаружи к витрине была приклеена табличка с машинописным текстом:

«Малефикарум. Ок. 1650 года н. э.».

– Руководство по проведению сатанинских обрядов. Считается, что оно написано на человеческой коже.

– Серьезно?

– В нашей семье всегда в это верили. Не имею представления, правда это или нет.

Она наклонилась вперед, чувствуя нездоровый интерес. Книга была настолько же искусно сделана, насколько ужасна. Фрэнни вгляделась в структуру материала: сплошные мелкие складочки, все омерзительного темно-коричневого цвета. Преодолев отвращение, она наклонилась ниже, стараясь тщательнее рассмотреть книгу. Фрэнни уже видела предметы культа диких племен с фрагментами засушенной человеческой кожи мумий. Она обычно выглядела именно так, похоже на эту.

– Ты когда-нибудь пробовал отдать это на анализ?

– Нет.

– Я могу устроить это.

На его лице отразилось волнение.

– Не уверен, что хочу это точно знать. Это кровавая дьявольская вещь, чем бы она ни была. Я никогда даже не трогал ее и не собираюсь.

– А какова ее история?

– Ее написал один из моих предков – второй маркиз. – Он кивнул на портрет.

– Это он?

– Да. Лорд Фрэнсис Халкин.

– Тот единственный, который не похоронен в фамильной часовне?

Он нахмурился:

– Откуда ты знаешь?

– Эдвард рассказал мне, когда мы были там.

Он помрачнел.

– Это был жестокий, ужасный во всех отношениях человек. – Он с опаской взглянул на книгу. – Он занимался колдовством. Черной магией. И еще множеством разных вещей. Он был в некотором роде последователем Жиля де Реца.

– Имя мне знакомо. Кто это?

– Один довольно неприятный француз, который любил заниматься сексом с маленькими мальчиками, перерезая им горло во время полового акта.

Оливер отошел, и его тень, скользнув по страницам книги, на мгновение создала иллюзию, будто кожа дышит. Фрэнни в смятении отвернулась, не в силах больше даже стоять у витрины. Пол под ее ногой скрипнул.

Оливер засунул руки в карманы. Солнечный свет казался каким-то неуместным в этой комнате. Она последовала за неторопливо шагающим Оливером.

– Говорят, что Жиль де Рец убил более девятисот мальчиков – самый страшный маньяк-убийца за всю историю человечества. Я не знаю, сколько убил второй маркиз. Равно как и не знаю, на чем он написал свою книгу. – Он остановился и повернулся к ней. – Я никогда не воспринимал болтовню об аристократии всерьез. Среди наших предков праведников нет.

– Полно обычных людей, которые тоже не слишком хороши, – заметила Фрэнни. – Множество обычных людей принимали участие в зверствах. Видел бы ты те орудия, которые я рассортировываю в музее. Штучки типа усыпанных драгоценными камнями индийских кастетов с приспособлениями для отрезания ушей. Как ты думаешь, отрезание ушей движет человечество вперед?