Михаил Март - Черная кошка в темной комнате

– Весь отель на костях стоит?

– Не знаю, это не мой бизнес. Я посредник. Если солидные люди просят у меня помощи, я передаю их пожелания кому надо, и человек исчезает навсегда. Удовольствие не из дешевых, но надежность стопроцентная. Ты посредничаешь в другой области – перекупаешь компромат у шантажистов. Мы посредники, делающие хорошим людям добро.

– Кто у тебя на примете?

– Жена начальника строительного управления. Номер они заказали на сегодня, на девять часов вечера. Ей сорок шесть, ее дружку двадцать четыре. До чего людей доводит похоть и лишние деньги. С нее ты сможешь взять сколько хочешь. Денег там немеренно. А мне нужна подпись на подряде. Папка с моими документами второй месяц пылится на его столе. Копию с отснятого материала ей подбросят утром.

– Простенько и со вкусом, – усмехнулась Лиля.

Огородников положил на стол ключи.

– Один от номера восемьсот тридцать один. Видеокамера будет уже там. Второй – от дверей отеля, где мы заходим. Встречать тебя никто не будет. Поднимешься на служебном лифте на восьмой этаж. Остальному тебя учить не надо. Наведешь камеру на объект и нажмешь красную кнопку.

– Где ты будешь?

– На приеме у мужа нашей жертвы. Есть приятная новость. В моем отеле забронировано двадцать восемь номеров. На днях приезжают твои друзья из Франции, Голландии и Англии. Слух о твоем возвращении до них уже дошел.

– Можешь назвать их имена?

– Тебе составят список. Мы можем устроить для них прием в одном из лучших моих залов.

– Идея мне нравится. Если ты подберешь еще один зал для вернисажа. Я хочу выставить несколько своих картин. Не решила еще, сколько и какие, но они сюда приезжают ради них.

– Есть такой зал. В двух шагах от отеля. Пора подумать об афишах. Желательно с твоим портретом. С типографией мы вопрос решим. Выставка должна быть общедоступной, о тебе должен заговорить весь город.

– Нужна ли такая реклама?

– А как же. Люди должны обращаться к тебе за помощью, как к иконе. Человек искусства не может быть замешан в шантаже, вот почему так важна твоя роль в киносъемке. Ты же вне всяких подозрений.

– Хорошая мысль. Пара хороших отзывов о выставке в глянцевых журналах тоже не помешает. Сколько все это будет стоить?

– Не имеет значения.

– Только бы устоять на ветру. У тебя есть видеомагнитофон?

– Конечно. Вот, перед тобой. – Он указал на плазменную панель на стене и стойку с аппаратурой.

Лилия дала ему кассету.

– Поставь. Ретро. Нашла случайно, но забыла, что здесь. От тебя секретов нет. Ты ведь все видел?

– Чего не видел, то знал. Мы шли в тугой упряжке, и я очень сожалел, когда ты всех бросила и уехала.

– Будем наверстывать упущенное.

Пленка в аппарате закрутилась, и Лиля увидела знакомую уже сцену. Мужчина ей был не знаком, но его партнершу она узнала. Ею была Олеся, совсем еще ребенок с худенькими плечиками, в черных чулках на поясе, размалевана как кукла, и начинала она свое действо с танца на кровати, переступая ногами жирное тело лежащего сорокалетнего борова.

– Кошмар! – вырвалось у Лилии.

– Я был против, – тихо сказал Огородников. – Ты сама ее втянула в эту клоаку.

– Не узнаю, кто он?

– Наш мэр. Он до сих пор трясется, услышав твое имя. Олеся здесь несовершеннолетняя, и за такие выходки не только из политики вылететь можно, но и загреметь на долгие годы в зону. Конец карьере.

– Он до сих пор правит городом?

– Третий раз переизбирается. И все благодаря твоему молчанию. Ты его обвинила в изнасиловании своей пятнадцатилетней дочери, но денег с него не взяла и кассету не отдала.

– Он ее насилует…

– Пленка длинная, хватит и эпизода. А есть такие, где Олеся кричит. Этот идиот думал от страсти, а со стороны ясно видно – идет грубое насилие. Твоя дочь ни одного мэра к стенке прижала своими спектаклями. Роже Лотнер тоже побывал в ее объятиях. Тот самый француз, что купил у тебя картины и перепродал их в Англии.

– Хуже кошмарного сна.

– Что с тобой, Ксюша? Ты словно с неба свалилась. У тебя с головой все в порядке?

– За пять лет многое изменилось. Я жила другой жизнью. Нет, я рада возвращению, но к некоторым вещам приходится привыкать заново.

– Пора бы акклиматизироваться. Тебя ждут новые испытания, где кроме твоей гибкости потребуется твердость и даже жестокость. Пора расхлябанную публику ставить на место. Никто лучше тебя этого не сделает. Идея с выставкой мне очень понравилась. Королевский жест. А потом начнем репрессии. У меня уже составлен план, обозначены все действующие лица.