Александр Варго - Дом в овраге

Неожиданно он дернулся, словно от удара. Как он мог забыть?!

– Лиля, котенок? – тонким голосом крикнул он. Черт, пока он возился с этим идиотом, девчонка куда-то исчезла! – Где ты, солнышко мое?! – нараспев говорил клоун. Беглые поиски не увенчались успехом – ребенок словно испарился в воздухе, как утренняя роса.

Оно было раздосадовано – Представление придется закончить раньше запланированного срока. И ждать дальше становилось опасным. Мало того, выстрелы мог кто-то услышать, какой-нибудь охотник или грибник. Клоун стал карабкаться на стремянку.

– Я люблю вас, Аня, – искренне произнес он. – Но, к сожалению, мой экспериментальный номер не удался. Человеческие волосы оказались прочнее, чем я думало. Можно было, конечно, навесить вам на ножки грузики и кожу на височках надрезать, но у меня на это нет времени. Так что после антракта с вашим неудавшимся спасителем перейдем ко второй части нашего увлекательного Представления.

Клоун начал рыться в своих испачканных травой панталонах и вскоре с радостным возгласом выудил зажигалку. Как оно не раз убеждалось, волосы горят очень быстро. А дальше... посмотрим, выиграет ли он пари насчет подмышки, хе-хе...

Большой палец мягко крутанул колесико зажигалки, рождая оранжевый язычок пламени.

Весь вечер я не находил себе места. Особенно раздражало два обстоятельства. Первое – я никак не мог простить Вике ее демонстративный трах с Женей. Причем к последнему я не испытывал совершенно никакой неприязни, хоть они меня с Костей постоянно подкалывали. Как говорится, сучка не захочет... дальше сами знаете. А Вика... Ну и что, что у нас тогда ночью ничего не вышло? Подумаешь, трагедия какая! В любом случае это разве повод, роняя слюни, бежать в кусты и раздвигать ноги перед другим парнем? Пусть даже он из ее группы?

Второе, что не давало мне покоя и даже откровенно пугало, это безвестное исчезновение Кирилла. Он так и не вышел на связь, и, насколько я понял, после моих откровений в ментовке он стал подозреваемым номер один в деле пропажи Анны и ее дочки.

Я послонялся по дому, включил радио, но тут же выключил – там передавали только одно: «Пропала без вести... Хотина Анна... заприте двери... не выходите на улицу вечером без надобности...» и все в таком духе.

Я бродил по комнатам и зачем-то открыл кладовку. В следующее мгновение я отпрянул назад, тяжело дыша, – мне почудилось, что в углу притаилась сгорбленная фигура. Затем первый испуг прошел, я включил свет, и вздох облегчения вырвался из моей груди. То, что я принял за человека, оказалось плащом отца на вешалке, стоявшие под ним болотные сапоги дополняли общую композицию. То немногое, что осталось от моего папы.

«Интересно, смог бы мой батя в паре с этим Боковым найти этого отморозка?» – почему-то подумал я. Медленно шаркая старыми тапками, я подошел к плащу. От него пахло пылью. Нужно как-нибудь почистить его.

Я вышел из кладовки (фигура, плащ в сапогах, она смотрит тебе в спину), вновь почувствовав горькое одиночество.

Пора было кормить моих рыбок, и тут я с досадой вспомнил, что еще утром собирался купить для них корма. Поразмыслив, я решил, что с моей стороны будет подлостью оставить их без ужина, благо мини-маркет, где продаются продукты для домашних питомцев, был всего в двух кварталах от моего дома.

«Анна Хотина, – зазвенело у меня в голове. – Освежеванный охотник, маньяк...» Я переборол себя – что ж теперь, вообще на улицу не высовываться?

Я взял с собой немного денег, надел свитер (вечера были прохладные), сунул ноги в кроссовки и выскочил на улицу.

На улице было свежо, лицо холодил ветерок, и я быстрым шагом направился к магазину. Редкие фонари освещали путь, но я прекрасно знал дорогу и уверенно шел вперед. Метров через тридцать я увидел три силуэта и услышал мужской смех. Послышался трехэтажный мат, снова смех. В темноте мерцали три оранжевые точки тлеющих сигарет, звякнула бутылка. Я в нерешительности замедлил шаг. Возможно, вы уже обратили внимание, что я не отличался особой смелостью, ну а встретить по пути подвыпившую компанию и вовсе не входило в мои планы.

Я перешел на другую сторону и, стараясь держаться в тени деревьев, незаметно миновал компанию, которая расположилась прямо на бордюре. Через минуту я был в магазине, и его теплое, обширное пространство, освещаемое множеством флуоресцентных ламп, подействовало на меня успокаивающе. Я быстро выбрал то, что нужно, и подошел к кассе. Передо мной стояла какая-то женщина и девушка с распущенными рыжими волосами. Когда женщина ушла, девушка повернулась к кассиру, произнеся: