Грег Айлс - Истинное зло

– Теоретически – вполне.

– А практически?

Конноли сделал паузу, чтобы взвесить свой ответ.

– Если поставить опыты на приматах или, не дай Бог, на людях, – да, и практически тоже.

Крис крепко стиснул трубку в руках.

– Пожалуй, тут есть повод для беспокойства, – продолжил Конноли, – но подобные исследования стоят миллионы долларов, и обычному убийце они не по плечу. Не говоря уже о том, что в таких вещах разбираются лишь крупные специалисты.

– Но если преступник пользуется данным методом, он может быть уверен, что его не разоблачат?

В голосе Конноли прозвучал профессорский холодок:

– Крис, если бы я намеревался использовать подобную технологию, то мог бы убить кого угодно, не опасаясь, что меня разоблачат даже величайшие криминалисты в мире. Я мог бы явиться в суд с повинной, и все равно бы они ничего не доказали.

У Криса задрожали руки.

– Слушай, – сказал Конноли, – но ты ведь не думаешь…

– Я не знаю, Пит. Ты упомянул, что есть два пути?

– Да. Второй сценарий выглядит еще более пугающим, поскольку не требует больших затрат. Все, что для него нужно, – врач-гематолог или онколог с моралью доктора Менгеле. Достаточно немного модифицировать трансплантацию костного мозга. Взять у пациента клетки костной ткани, облучить их в лаборатории – или обработать как-то иначе – и снова поместить в организм человека.

– И какой будет результат?

– Именно такой, как ты говорил. Костная ткань превратится в фабрику по производству опухолей. В том числе всех видов рака крови.

– И никто не сумеет ничего доказать?

– Если только ты сам в этом не признаешься.

– Господи Иисусе! – Крис обдумывал его слова. – Для этого годятся только клетки костной ткани? Или можно использовать более распространенный материал?

– Наверное, сгодятся и обычные живые клетки с тем же набором ДНК, что у пациента. Например, корешки волос или соскоб со слизистой. Но костная ткань – самый лучший вариант.

Крис почувствовал, что получил слишком много сведений, чтобы как следует переварить их.

– Питер, ты можешь что-нибудь сказать об отделах гематологии и онкологии в университетском медицинском центре? Кто там тебя заменил?

– Я мало что знаю. Миновало уже восемь лет. Меня быстро перевели, и я оставил Алана Бенсона в качестве заместителя, пока не изберут нового шефа.

– Да, помню.

– Теперь там отличная больница с новейшим оборудованием. Отделение гематологии возглавляет Пирсон. Он перебрался туда из Стэнфорда, где руководил каким-то важным проектом. Сейчас они делают отличную программу по пересадке костного мозга, но статус национального центра им пока не светит, а это всегда было моей мечтой.

– Ты знаешь там людей, которые работают над тем, о чем мы говорили?

– Ты имеешь в виду ретровирусы? Или пересадку костных тканей? Радиацию?

– Все вместе.

– Не слышал, чтобы там велись какие-либо исследования по ретровирусам, но тебе лучше обсудить это с кем-нибудь другим. Например, с Эйджитом Шандреказаром. Он первоклассный вирусолог, и я рад, что мне довелось с ним поработать. Был еще ученый широкого профиля… я поручал ему сложные задания по гистологии и культуре тканей. Его звали… Тарвер. Элдон Тарвер. Я не знаю, где он сейчас.

– Понятно.

Крис услышал женский голос.

– Ладно, дружище, меня уже зовут. Я тебе чем-нибудь помог?

– Ты меня просто поразил.

– Зачем тебе это нужно?

– Если один мой друг окажется прав, я подкину тебе интересную историю, о которой можно будет написать в журналах.

Конноли рассмеялся.

– Всегда рад. Это помогает увеличить финансирование на науку.

Крис повесил трубку и просмотрел свои записи. Зря он не поверил Алекс. Разумеется, ей не хватало медицинского образования, но она опиралась на факты и пришла к неожиданным, но вполне правдоподобным выводам. А Крис отверг ее идеи, как узколобый профессионал. Он чувствовал себя одним из тех надутых французских докторов, которые смеялись над Пастером, когда тот доказывал, что сибирская язва вызывается бактериями. Но Крис не собирался следовать их примеру. Как только он убеждался в своей ошибке, то становился ярым приверженцем истины. А здесь на кону стоит его жизнь.

Алекс сидела перед столом заместителя директора ФБР в Вашингтоне, округ Колумбия. Заместителей было два – одного из них Алекс считала своим другом, а на второго смотрела как на заклятого врага.

Тот, на кого она сейчас смотрела, являлся ее врагом.