Айзек Адамсон - Тысячи лиц Бэнтэн

— Я не понимаю, что вы говорите. Буквально.

— Слышь, я знать не знаю, какую чушню твой братан тебе впарил, но у нас выбора не было — только взять его за яйца. Можно бы и по-другому все обыграть, но мухоморов звать мне не по нутру. Кому надо, чтобы они тут всю малину перетряхивали и всех строили? Если клиенты это увидят, шарашка наша медным тазом накроется. Но твой друган, не может он так больше мухлевать.

— Мухлевать?

— Другого объяснения нет, — заявил Ли как нечто само собой разумеющееся. — Не знаю, в чем там у него фокус: мы покупаем только лучшие автоматы, и сейчас тебе уже не старые деньки, когда любой вислоухий ловкач с магнитом мог попробовать нас обуть. Но рано или поздно люди все приметят. И это не только я примечаю. Чесслово, у серьезных дядей патинко господин Корешок зарабатывает репутацию того еще попрыгунчика.

Я смотрел на мрачную физиономию Ли и размышлял: а что, если Гомбэй не врал? Может, и правда это его внезапное богатство — просто выигрыш в патинко? Если в драме Миюки — Боджанглз у Гомбэя роли не было, тогда, считай, нее мои теории коту под хвост.

— Знаю, знаю, — продолжил Ли, должно быть неправильно поняв мой ступор. — Ты думаешь: «Доказательств-то нет, покажите-ка мне монету или гнутый гвоздь». Но мне это без надобности. Мы же в суд не потащимся. Корешок это знает. Вот он тебя и послал сюда его яйца подстраховать. Так что можешь чапать прямиком в квартиру 412 в «Садах Риккю», 9-тёмэ, Комагомэ, и все это своему братану выложить.

Ли только что выдал мне адрес Гомбэя? Ли улыбнулся, обнажив потемневшие от никотина зубы:

— Удивлен, что знаем, где его конура? Я же говорю, кое-кто из моих приятелей заинтересовался этой его удачей. Если ему и дальше будет переть такая везуха, они могут просто в гости к нему заявиться. А вот это уже будет невезуха. Опять же идея не моя, я стараюсь притушить страсти, но долго так не протянется. Скажи другану, если он согласится быть тише воды, ниже травы, тогда пусть себе на здоровье играет в «Патинко счастливой Бэнтэн». Он мне нравится, и его психованная лыба — тоже, понимаешь?

— Я ему передам, — сказал я.

Дав мне адрес, Сонг Ли избавил меня от разъездов на мопеде от одного зала патинко к другому в поисках Гомбэя. Я бы его за это расцеловал, несмотря на желтые зубы и все дела.

— Ты ему передашь, — эхом отозвался Ли. — Но он не послушает. Если кто считает, что его фишка — комар носа не подточит, он как глохнет. Если завязать не сможет, ты ему скажи, пусть хоть чуть коней придержит. В отпуск съездит, в залах патинко на Гавайях потусуется, еще какой хренью займется.

— На Гавайях есть патинко?

— Мне откуда знать? Это ж твоя страна.

— Точно, — сказал я, поднимаясь. — Спасибо за понимание в этой неудачной ситуации. И удачи с тараканами.

Ли постучал костяшками по металлическому столу:

— Слишком долго я в этом бизнесе, чтобы в удачу верить. Так господину Корешку и передай.

И менеджер снова продемонстрировал мне желтую улыбку, а на другом конце комнаты подыхающий таракан снова засучил лапками на календаре в финальной попытке сбежать. Люди и тараканы — все одно: кое-кто просто не понимает, что его прищучили.

Во времена, когда Токио еще назывался Эдо. Комагомэ славился вишневыми деревьями, но теперь здесь ничего примечательного нет. В конце концов я бросил попытки найти дом по адресу, который сообщил мне менеджер патинко, запарковал мопед на вершине холма у станции и спросил дорогу у полицейского. У большинства улиц в Токио названий нет, так что объяснять дорогу и следовать этим объяснениям — само по себе искусство, навык выживания в городе, для которого нужна почти фотографическая память, талант к картографии и развитое воображение. Секунды через три коп нарисовал мне карту, где вехами навигации стали мастерская но ремонту великов, ряд торговых автоматов и старая предвыборная агитка премьер-министра.

Комагомэ по токийским стандартам — город-призрак. Никаких огромных универмагов, армий школьников, покупателей или служащих. Нет ни сверкающих джунглей лав-отелей, ни сопурандо, ни залов патинко и караоке-баров. Миновав агитку премьер-министра Койдзуми [75] Дзюнитиро Койдзуми (р. 1942) — премьер-министр Японии с 2001 г. Обещал вывести Японию из экономического кризиса, пересмотреть конституцию страны, приватизировать правительственные компании, модернизировать политическую систему Японии и улучшить отношения страны с ее азиатскими соседями. с его слишком оптимистичной улыбкой и зализанными седыми волосами, я зашагал по узкой длинной улице вдоль рядов закрытых магазинов уцененных товаров. Над головой у меня вытянулись сотни пластмассовых цветочков, тщась создать атмосферу праздничного сезона, но в это воскресное утро праздновать было особо нечего.