Маркус Сэйки - По лезвию ножа

– Говоришь, все ваши прежние дела уже ничего не значат?

Разговоры закончились, но Макганна надо отвлечь!

– Значили, пока Дэнни тебя, грубияна, не подослал!

Указательный палец коснулся рукояти. Патрик аккуратно подцепил нагретый телом нож и напрягся, готовясь к броску. Нужно действовать быстро, стремительно, но без спешки.

– Грубияна, говоришь? Отстань от Дэнни, иначе получишь от меня!

Патрик мысленно проиграл свои движения: раскрыть нож, броситься вперед, левой рукой ударить Эвана – не слишком изящно, зато эффективно, – приставить лезвие к горлу, оцарапать до крови, крутизну обломать…

– Отвяжись! – Улыбнувшись, Эван положил руку на стол, поверх полотенца.

За дело!

Резко вскочив со стула, Патрик сжал в руке нож. Лезвие холодно блеснуло в полумраке кухни. Макганн молча смотрел на него, не двигаясь с места. Патрик удивился, но отвел левую руку назад, готовясь к удару. Кровь забурлила в жилах, придавая сил, куража, увере…

Бутылка «Джеймисона» взорвалась. В грудь ударило что-то раскаленное. Боли не было, но Патрик налетел на невидимую стену. Он взглянул на стол: мелкие осколки зеленого стекла, остатки этикетки… Рука Эвана не сдвинулась с кухонного полотенца, в котором откуда-то появилась дыра, окруженная тлеющими лохмотьями.

Не может быть.

С легкой улыбкой Эван медленно поднялся, наотмашь занося руку. Мир рассыпался черно-белыми звездами. Патрик почувствовал, что падает. Спину пронзила боль от удара о покрытый линолеумом пол. В легких катастрофически не хватало воздуха.

Эван тяжело наступил на руку, сжимающую нож… «Ой, пальцы, больно, Боже мой, пальцы!»

Удар подбитого сталью ботинка в висок – и темнота накрыла Патрика тяжелым шерстяным одеялом.

Три часа утра – посетителей в закусочной почти нет. Устроившись в кабинке для курящих, Эван оглядел зал. За стойкой два копа сгорбились над кружками кофе, стайка молодых подвыпивших парней заняла целый столик. Голоса громкие, акцент как в фильмах Скорсезе. Итальянцев в Бриджпорте стало больше, чем ирландцев, но гордиться нечем. Все изменилось: на месте католической церкви вырос буддийский храм, половина вывесок и уличной рекламы на испанском. Азиаты играют в баскетбол в Макгуэйн-парке, по типу черномазых братков.

Надо провернуть дело и валить отсюда.

Официантка прикоснулась к плечу: «Ах ты, мой хороший!» Налитая грудь выпирает из дешевой формы. Узнать, что ли, когда у нее смена заканчивается? Нет, не стоит, пожалуй. Сделав заказ, Макганн закурил сигарету, затянулся поглубже.

Дэнни подослал Патрика. Странный ход.

Впрочем, Дэнни изменился. Пару лет походил белым воротничком, забыл, что к чему. Злоба захлестнула Эвана черной волной. Он срок мотал, а Картер, гаденыш, жизнь устраивал.

Официантка принесла заказ. Сквозь гамбургер можно было читать газету, суп напоминал крахмальный кисель. Тюремная жратва. Макганн представил себе Дэнни, выстаивающего очередь в тюремной столовой за макаронами с сыром или картофельным пюре в пластмассовом судке и стаканом молока в придачу. Картина еще та! Картеру понравится в трех квадратных метрах тюремной камеры.

Вот в этом направлении и нужно работать.

Эван ел без удовольствия, поглядывая на копов у стойки. Полицейские проводили перерыв за негромкой беседой, и их никто не беспокоил. Официантка нежно скользнула рукой по плечу одного, второго. Чаевые выбивает… У каждого свои методы.

Далекие и безмолвные силуэты небоскребов возвышались в ночном небе над «мустангом». Макганн нащупал в кармане ключи, не сводя глаз с подсвеченных неоном башен, олицетворяющих силу и деньги.

Через неделю – Хэллоуин. Холодный воздух щипал кожу, но Эван не закрывал окон в машине. По обе стороны Лумис-стрит расползались массивы типовых домов. Джонни Кэш [17] Джонни Кэш – автор и исполнитель песен-баллад в стиле кантри и госпел. пел о человеке, который придет и перечислит всех поименно. «Каждому воздастся по заслугам, – настаивал Джонни. – Река повернется вспять». Макганн твердо верил в это, проезжая по хорошо знакомому району под бетонным чудищем автострады Стивенсона.

Компания «Бранденбург» специализировалась на разборке и сносе промышленных сооружений. Ее производственные корпуса и складские помещения занимали целую улицу, гектаров пятнадцать. Портовая стена возвышалась вдоль берега реки, грязные волны лизали ржавые, прогнившие носы великанских барж. Компания уничтожает ставшие ненужными объекты, а потом избавляется от мусора. Великолепно! Лучшего места не найти.