Кристофер Прист - Экстрим

Имелось сильное подозрение, что тут присутствует своего рода психологический спусковой механизм. Природа этого механизма была не слишком понятна, но на практике именно он был последней соломинкой, превращавшей заурядного неудачника, социально неприспособленного или психически неуравновешенного индивидуума, из вечного неудачника в убийцу. Все большую популярность приобретало мнение, что ни к чему вроде бы не причастная жертва в какой-то мере сама подает сигнал к началу кровавой драмы.

Что касается более обычных причинно-следственных связей, их подметили и начали изучать едва ли не за век до того. При допросах арестованных серийных убийц нередко оказывалось, что они успели уже побывать в тюрьме и что главной причиной, превратившей их по освобождении в кровожадных социопатов, стала обида на несправедливо долгий срок заключения. Однако надежность такого вывода, делавшегося из их собственных слов, была далека от абсолютной. Дело не могло обстоять настолько просто, иначе серийным убийцей становился бы по освобождении каждый заключенный, отсидевший долгий срок. Имели значение и более частные, более личные факторы — нарастающее недовольство теми или иными учреждениями, событиями или людьми, постепенный переход от мелких правонарушений ко все более серьезным, в том числе и сексуального плана, увольнение с работы и связанное с ним понижение социоэкономического статуса, переезд в другой город, домашние неурядицы и так далее.

Тут стоит описать конкретный случай, вызвавший у Энди Саймонса особый интерес и ставший, по сути, отправной точкой всех исследований Отдела.

В 1968 году в Детройте безработный Мак Штюрмер застрелил во время обеденного перерыва троих отдыхавших рабочих и еще нескольких ранил. Двумя днями раньше администрация «Форд мотор компани» уволила Штюрмера за систематические, на протяжении шести недель, опоздания и прогулы. В указанный день он обманным путем проник во время обеденного перерыва в заводскую столовую, где, как было ему известно, обедали в это время его бывшие товарищи по работе, хотя, как установило дознание, никто из тех, кого он в конечном итоге убил, не был ему знаком.

Штюрмер не был коренным детройтцем, он родился на противоположном берегу озера Эри, в Лорейне, штат Огайо, и перебрался в Анн-Арбор, Мичиган, в 1962 году или чуть позднее. После ряда все более злостных правонарушений, в том числе связанных с грубыми сексуальными домогательствами и насилием, Штюрмер переехал в Детройт и нашел там себе работу. Хотя на тот момент Штюрмер был уже хорошо известен полиции и даже успел отбыть в тюрьме штата несколько сроков заключения, он без особого труда получил место у «Форда» и первые месяцы работал вполне прилично. Он поселился в меблированных комнатах в Мелвиндейлской части города, жил там один и не общался в свободное время ни с кем из товарищей по работе. По выходным он регулярно посещал бары и питейные клубы и время от времени пользовался платными милостями тамошних официанток. Он был коллекционером огнестрельного оружия и на момент ареста имел в своем распоряжении тринадцать его единиц различного калибра и убойной силы. Самым мошным его оружием был карабин конструкции Айвера Джонсона, из которого и были убиты его жертвы, вдобавок у него имелось несколько пистолетов и револьверов, один из которых также был при нем на момент преступления.

Немаловажное обстоятельство: Штюрмер знал о своих жертвах только то, что они тоже работают на «фордовском» заводе, во всех прочих отношениях они были выбраны совершенно случайно. Он ранил семерых, трое позднее умерли от ран, а четверо остальных в конечном итоге поправились, пролежав в больнице то или иное время. Количество жертв могло бы оказаться и большим, если бы не охранники фирмы: они быстро схватили Штюрмера, обезоружили и передали полиции. На допросе он сказал, что один из рабочих постоянно шмыгал при нем носом, причем делал это намеренно, прекрасно зная, что это его раздражает. Если верить Штюрмеру, только это и толкнуло его на преступление.

Поступив на работу в Отдел, Энди Саймонс сразу же взялся за подробный ретроспективный анализ дела Штюрмера. Он выбрал это дело по той причине, что люди, к нему причастные, были еще в большинстве своем живы и он мог допросить их заново, с учетом всей имеющейся информации, а затем при помощи новейших методик использовать полученные данные для построения схемы психоневральных связей между всеми прямыми участниками инцидента.