Брайан Гарфилд - Смертный приговор

Сполтер отпил «скотч».

– Но работа у Чилдресса подразумевает не только игры и веселье. У нас зады горят на работе.

– Только так я и привык трудиться.

– Именно это я о тебе и слышал. Мне кажется, что ты попадешь в струю, и что еще более важно, мы попадем в одну струю с тобой.

Сполтер очень любил помолоть языком и умел это сделать с шиком, но Полу он нравился. Поэтому он отсалютовал своим стаканом.

– А скоро еще и Рождество, – продолжил Сполтер. – Поэтому мы вряд ли начнем борьбу за существование раньше первого дня Нового года. И Чилдресс и я думаем, что хорошо бы тебе первые пару недель просто отдохнуть, освоиться с Чикаго, чтобы потом сразу же нырнуть с головой в работу конторы. После праздников поднакопится солидная пачка налоговых деклараций и у тебя не останется времени на привыкание. В общем, отдыхай: подыщи себе домик, обставь его, устройся, поброди по городу. Наверняка будет несколько вечеринок и Рождественских приемов, поэтому я буду помнить о тебе. А на работу выйдешь в понедельник шестого числа. Ну, как?

Больше двух недель; он согласился с соответствующими случаю уверениями во всяком почтении и уважении.

Сполтер наклонился вперед и поставил локти на колени.

– Ты оставишь меня, если я скажу что-нибудь не то. Но, пойми, мы ведь почти ничего не знаем о том, почему собственно ты решил сюда перебраться. Скажи, ты против, если мы сейчас об этом поговорим?

– Нет, все в прошлом. Теперь меня больше ничего не гложет. Но зачем углубляться в подобные дебри?

– Земля слухами полниться, а о тебе ходят самые невероятные. Думаю, что ты должен нас понять. Мне кажется, что было бы неплохо прекратить идиотские сплетни, пока народ не принялся смотреть на тебя так, словно ты родился с двумя головами и прячешь одну из них в рукаве.

– Какие сплетни?

– Например, говорят, что ты превратился в развалину.

Пол выдавил улыбку.

– Но ведь ты совсем не выглядишь человеком, готовым развалиться на куски.

– Да, история вышла безобразная, но вполне обыкновенная.

– Твою жену… прости. На твою жену напали.

– На жену и дочь. Прямо в квартире. Жена умерла в больнице. А дочь вслед за ней через два месяца.

– Умерла из-за того, что на нее напали?

– Именно. – Он не стал вдаваться в подробности. Кэрол была помещена в психиатрическую лечебницу: кататонический уход. Она старалась избегать мыслей о том, что ее беспокоило, старалась уйти от действительности. Кэрол превратилась в растение. Пол наблюдал за тем, как она постепенно сдавала позиции и дошла до окончательного транса, когда она больше не могла ни говорить, ни двигаться, ни есть самостоятельно, ни видеть, ни слышать. Смерть наступила в результате несчастного случая: девушка подавилась собственным языком, а медсестра обнаружила это лишь спустя полчаса.

– А грабителей нашли?

– Нет.

– Боже.

Пол осушил свой стакан и осторожно поставил его на стол.

– Понимаешь, у Эстер и Кэрол к моменту нападения вообще не было денег. Три-четыре доллара – все. Грабители обезумели именно поэтому, у жертв не оказалось денег.

– Черт…

Пол поймал взгляд Сполтера.

– Их страшно избили.

Сполтер отвел глаза.

– Нет. Пожалуй, это мне стоит извиниться. Видишь ли, я ведь рассказал это таким образом, потому что имелась причина.

– Чтобы доказать, что выстоял – чтобы мы поняли, что ты не сломался…

– Именно. Есть варианты, когда ты не в силах контролировать события, поэтому ломаешься. Например, если бы Кэрол и Эстер погибли при землетрясении или от рака… Но теперь все в прошлом. Горе горем, а жизнь продолжается; ведь у нас у всех есть свои печали, с которыми мы вынуждены мириться, таща их через всю жизнь. Либо так, либо мастеришь петельку. Но у меня нет склонности к самоуничтожению. Ты любишь ходить в кино?

– Изредка, – сказал Сполтер безразлично.

– А я на вестернах свихнулся. И для меня сами походы в кино и эти фильмы, ничем не отличающиеся один от другого – блаженство. В каждом из этих киношек должна стоять фраза: «Ты сам выбираешь карты для игры».

– Именно это, хочешь сказать, ты и делаешь?

– Выбор небогат.

Сполтер навис над своим пустым стаканом. Официант принес свежую выпивку, и Сполтер подмахнул счет.

– Дружок моей дочурки живет на Хорвард-Стрит. Ты, наверное, понятия не имеешь, что это за райончик. Но неважно. В общем, несколько месяцев назад муниципалитет решил запретить на этой улице стоянки машин, поэтому Чету пришлось подыскивать местечко на боковых улочках. Меньше чем за месяц его машину дважды обдирали. Совсем недавно наш мэр отменил свой же указ на запрещение парковки, но разве, черт побери, это решение проблемы? Разумеется, наши беды по сравнению с твоей – просто мура, но без шуток могу сказать, что и в Чикаго с преступностью – настоящая проблема. Тысяча убийств – и большинство остаются нераскрытыми. Это, увы, необетованная земля.