Макс Кранихфельд - Место действия - Южный Ливан

Тот, однако, тоже не мог сейчас спасовать, за спиной стояли трое соплеменников, которые потом обязательно расскажут о проявленном им малодушии. В такой ситуации любой кавказец скорее предпочтет смерть, чем покажет свою слабость.

— Если я от твоей пшикалки хоть раз чихну, — пренебрежительно усмехнулся элькан, делая еще шаг навстречу усатому и поигрывая зажатым в руке ножом. — То вот эту самую пику, загоню в твою белую задницу по самую рукоять!

— Вот как? — будто даже удивился усатый. — Что ж, если товарищи не хотят по-хорошему, уберем вазелин. Лови, джигит!

Второй выстрел показался Вовке значительно тише первого, может быть просто он был не столь неожиданным, или уши уже привыкли. А может быть патрон оказался какой-то бракованный… Хлопнуло, вроде не сильнее детской хлопушки, зато эффект от выстрела превзошел все ожидания. В последний момент, перед тем, как палец дожал спусковой крючок, усатый все-таки опустил смотревший прямо в лицо кавказцу ствол на уровень его живота. Вожака дагестанцев будто переломило в поясе, сложив пополам, какое-то время он еще покачиваясь, стоял на ногах, а потом со стоном завалился на бок. Трое его друзей буквально остолбенели, застыв с отвалившимися челюстями, не зная, что же теперь предпринять, и на что решиться. А черный провал пистолетного дула уже испытующе заглядывал в их лица.

— Заберите отсюда эту падаль, и пошли вон, шакалы! — голос усатого звучал резко, как свист бича.

Невольно подчиняясь ему, даги задвигались, подхватили на руки скулящего от боли вожака и, шипя угрозы вперемешку с проклятиями и ругательствами, исчезли в темноте переулка. Усатый провожал их насмешливым взглядом все еще не убирая в кобуру оружие. Лишь когда последний кавказец скрылся из виду, он неуловимо быстрым движением вернул пистолет за пазуху и развернулся к своему товарищу, все еще поддерживающему под локоть стоящего на одной ноге Вовку.

— Что с ногой? — тон вопроса был собранным и деловитым, ни малейшей нотки жалости не прозвучало в голосе.

— Подвернул, когда от этих бежал, — невольно распрямляя спину и вытягиваясь, отрапортовал Вовка. — Не могу наступать, больно.

— Вывих, или перелом, — со знанием дела сообщил тот, которого звали Глебом. — Придется пацана в больницу отвезти.

— Ну, Глебыч, вечно ты найдешь на свою задницу приключений, — недовольно проворчал усатый. — Вот возись теперь с этим найденышем, а то дел больше нет. Первый раз за неделю хотел пораньше спать лечь, так нет, надо было влезть с твоим вечным альтруизмом.

— Надо же поддерживать подрастающее поколение, — пожал плечами Глеб. — Вразумлять, наставлять, спасать если надо. Это же наша прямая обязанность, можно сказать…

— Ага, особенно этих бритоголовых придурков, — фыркнул в усы его товарищ.

— И их в том числе, Петруха, и их в том числе, — благостно покивал Глеб. — Чего они к тебе прицепились-то, малый? Из-за прикида твоего попугайского?

— И ничего не попугайского, — буркнул обиженный такой уничижительной оценкой Вовка. — Они нас тут специально поджидали, а потом вот…

Он развел руками, показывая в каком плачевном виде находится, и тут же замер пораженный еще одной мыслью.

— А может, поможете нашим? — робко заглядывая в глаза Глебу, спросил он. — Тут не далеко, три квартала всего…

— Ну, знаешь, — возмущено гаркнул усатый. — Ты что думаешь, мы члены общества бескорыстной помощи придуркам?!

— Спокойно, Петя, не кипятись, — жестом остановил его Глеб. — Парень просто еще в шоке, вот и несет невесть что. Давно вас накрыли по времени?

Вовка от такого вопроса даже растерялся. В самом деле, как оценить сколько времени прошло с того момента, как на них бросилась разъяренная толпа? Вроде бы целая вечность прошла, но умом он ясно понимал, что это лишь для него время услужливо растянулось, для остальных оно продолжало свой бег в обычном режиме.

— Ну… — нерешительно начал скин, беспомощно глядя в лицо пшеничноволосому Глебу.

— Ладно, понял, — смилостивился тот. — На часы ты не смотрел, а так оценить не можешь. Тогда слушай и соображай сам: они на вас напали, ты вырвался, побежал, они гнали тебя три квартала, потом мы вмешались, здесь разговаривали, время шло. И того, как минимум, минут десять, получается, еще пять минут нам туда бежать. Всего пятнадцать. Теперь сам прикинь, там уже спасать некого. Разве что скорую можем вызвать, вот единственная реальная помощь. Ага! И это уже не нужно, кто-то опередил.