Ли Чайлд - Враг

Забегаловка на стоянке грузовиков была открыта, но посетителей там не оказалось. В конторе мотеля тоже никого. Я прошел к предпоследнему номеру, где совсем недавно лежало тело Крамера. Дверь была заперта. Я прислонился к ней спиной и представил себе, что я шлюха, чей клиент только что умер. Я выбираюсь из-под его тела, быстро одеваюсь, хватаю портфель и бросаюсь бежать. Что я буду делать? Сам портфель меня не интересует. Мне нужен бумажник и, возможно, карточка «Американ экспресс». Поэтому, порывшись в нем, я беру то, что мне требуется, а от портфеля избавляюсь. Но как?

Лучше всего было бы оставить его в комнате. Но по какой-то причине я этого не делаю. Может быть, из-за паники. Или меня так потрясло и испугало случившееся, что я решаю сбежать оттуда как можно быстрее. В таком случае какие еще есть места? Я посмотрел в сторону бара. Наверное, я собираюсь именно туда. Потому что там моя база. Но я не могу пойти в бар с портфелем в руках. Мои товарки это непременно заметят, ведь у меня и так с собой большая сумка. Проститутки всегда носят большие сумки. Им требуется много самых разных вещей: презервативы, массажные масла, может, пистолет или нож, возможно, машинка для считывания кредиток. Если девица одета так, будто она собирается на бал, а в руках у нее сумка, словно она едет в отпуск, значит, перед вами проститутка.

Я посмотрел налево. Может быть, я обхожу мотель сзади? Там вроде бы спокойно. Все окна выходят туда, но сейчас ночь, и окна наверняка занавешены. Я повернул налево, потом еще раз налево и оказался позади номеров, на прямоугольном участке, заросшем чахлыми растениями, – он шел вдоль всего здания полосой примерно в двадцать футов шириной. Я представил себе, что иду очень быстро, затем останавливаюсь в глубокой тени и ощупью роюсь в портфеле. Я нахожу то, что мне нужно, и швыряю портфель в темноту. Отбрасываю его футов на тридцать.

Я стоял там, где она вполне могла остановиться, и оглядывал сектор примерно в четверть круга. Получалось, что мне нужно проверить около ста пятидесяти квадратных футов. Земля здесь была каменистой и замерзшей. Я нашел очень много всякой всячины: мусор, использованные шприцы, куски фольги, колпак от колеса «бьюика» и колесо от скейтборда. Но портфеля не было.

В дальнем конце участка находился деревянный забор, примерно шести футов высотой. Я забрался на него, заглянул и увидел еще одну прямоугольную площадку, заросшую травой и усыпанную камнями. И никакого портфеля. Я слез с забора, прошел вперед и оказался сзади конторы. Окно из грязного ребристого стекла, видимо, вело в туалет для персонала. Под ним были свалены в кучу ржавые кондиционеры, к которым явно несколько лет никто не прикасался. Я двинулся вперед, завернул за угол, потом налево и оказался на усыпанной гравием площадке, где стоял контейнер для мусора. Я открыл крышку и обнаружил, что контейнер заполнен на три четверти. Портфеля там не было.

Тогда я пересек улицу, прошел через пустую парковочную площадку и посмотрел на бар. Он был закрыт, и в нем царила тишина. Неоновые вывески не горели, и составляющие их маленькие искривленные трубочки показались мне холодными и мертвыми. В дальнем конце парковки, точно потрепанный автомобиль, стоял еще один контейнер для мусора. В нем портфеля тоже не оказалось.

Я зашел в забегаловку, по-прежнему пустую, проверил пол вокруг столов и табуретов в кабинках, потом за стойкой. В углу стояла картонная коробка с парой одиноких зонтиков. Портфеля не было. Я заглянул в женский туалет. Ни женщин, ни портфеля.

Я посмотрел на часы и вернулся к бару. Мне нужно было задать там несколько личных вопросов, но я понимал, что он не откроется еще по меньшей мере часов восемь. Повернувшись, я снова взглянул на мотель. В конторе так никто и не появился. Поэтому я отправился назад, к своему «хаммеру», и забрался в него как раз в тот момент, когда по радио прозвучал сигнал 10–17. «Возвращайтесь на базу». Я подтвердил получение приказа, включил мощный дизельный двигатель и поехал в Бэрд. Поскольку движения на шоссе не было, мне удалось добраться до него меньше чем за сорок минут. На парковке я заметил машину Крамера. За столом перед моим кабинетом сидел уже другой дежурный – капрал. Заступила дневная смена. Капрал был маленьким и смуглым, судя по всему, родом из Луизианы. В его жилах явно текла французская кровь. Я всегда ее распознаю, когда вижу.

– Ваш брат снова звонил, – доложил он.

– Зачем?

– Он не оставил сообщения.