Джозеф Файндер - Директор

– Так, может, он действительно перепутал ночи?

– А самое важное, – в отчаянии всплеснула руками Одри, – это то, что им стало известно о том, что Стадлер все время шныряет вокруг дома Коновера, пишет на стенах всякие гадости и выпустил кишки его собаке. А потом Стадлера убивают. Вряд ли это совпадение.

– Ты в этом уверена?

– Я это чувствую.

– Пойми меня правильно, но я не считаю, что ты уже можешь полностью полагаться на свою интуицию. Рановато.

Одри снова кивнула, надеясь, что у нее на лице не написано, как она раздосадована.

– А кусок металла на лужайке Коновера? – спросил вдруг Нойс. – Что это за глупости?

– Да не было там ничего, – помолчав, созналась Одри.

– А Коноверу ты сказала, что вы нашли у него на лужайке кусок металла, напоминающий часть гильзы или пули.

Выходит, Ринальди успел нажаловаться Нойсу и об этом!

– Я этого не говорила.

– Но ты намекнула об этом Коноверу. Или нет?

– Ну намекнула, – призналась Одри.

– Значит, ты его обманула, чтобы у него сдали нервы, и он во всем признался, – невесело проговорил Нойс. – Так?

– Неужели я впервые в истории криминалистики воспользовалась таким приемом? – покраснев, пробормотала Одри.

– Конечно же нет. Мне и самому приходилось так поступать… Но сейчас мы имеем дело с генеральным директором «Стрэттона». Из этого вытекает, что за всеми твоими поступками очень пристально следят, и ты должна все тщательно взвешивать.

– Я это понимаю, но если мой маленький обман хоть немножко подтолкнул убийцу к признанию, в нем не было ничего плохого.

– Ну хорошо, – опять вздохнул Нойс. – Значит, вместо крэка у Стадлера в кармане было мятое лимонное драже. Может, его действительно обманули, а может, это все подстроено нарочно. Мы этого не знаем. Известно только то, что этот сумасшедший бродил ночью по Гастингсу. Что же удивительного в том, что он схлопотал в этом опасном районе пулю?

– Наши осведомители в Гастингсе ничего не слышали о его убийстве.

– В Гастингсе такое творится, что даже армии осведомителей за всем не уследить.

– Но!..

– Не стану надоедать тебе советами, но все-таки действуй осторожней. Прежде чем обвинять директора крупной корпорации и начальника его службы безопасности в том, что они сговорились убить человека, как следует взвесь все за и против. Ты обвиняешь людей, которым есть что терять. И они будут отчаянно защищаться. Подумай и о мотивах, которые руководят твоими собственными действиями. Разумеется, два высокопоставленных злодея в роли убийц производят намного больше впечатления, чем какой-нибудь мелкий торговец наркотиками. Но мы не в театре и не снимаем кино. Мы должны докопаться до истины и доказать ее. Договорились?

– Договорились.

– Это в твоих же интересах. И в наших.

– Я понимаю.

– При этом я не смогу тебе помогать, если ты не будешь держать меня в курсе дела. Отныне ты будешь рассказывать мне о каждом своем шаге. А то я не смогу тебе помочь, и может случиться так, что ты в этом горько раскаешься.

Эдди жил в небольшом жилом комплексе под названием «Каменный ручеек». Комплекс построили лет шесть назад, и состоял он из четырех пятиэтажных зданий из красного кирпича с большими окнами и декоративными деталями из мореного дерева. Дома стояли на большом травяном поле, прочерченном посыпанными гравием дорожками, и были украшены длинными балконами, на которые жильцы выставляли шезлонги и пальмы в кадках. Никакого ручейка поблизости и в помине не было, но галька вокруг автомобильной стоянки вполне могла происходить из его пересохшего русла. В целом жилой комплекс не производил впечатления уютного жилища и напомнил Нику офисное здание, в котором был кабинет зубного врача, куда он водил своих детей, но у Эдди Ринальди наверняка не возникало таких ассоциаций.

– Добро пожаловать в скромное жилище Эдварда Дж. Ринальди! – сказал Эдди, пустив Ника в квартиру. На Эдди были черные джинсы и серая шерстяная рубашка, вся в катышках от бесчисленных стирок.

Ник раньше не бывал у Эдди дома, но ничуть не удивился тому, что предстало его взору: стекло, блестящий металл, сизый ковер на полу, черная лакированная мебель, бар у стены, огромное зеркало над ним.

Самыми большими предметами в комнате были два мощных серебристых динамика, возвышавшихся, как ширмы, по обеим сторонам от черного дивана. Квартира адекватно отражала стиль жизни ее хозяина. В спальне Эдди показал Нику огромную водяную кровать и сообщил о том, что это самый востребованный предмет его домашней обстановки, и женщины уже в трех местах чуть не протерли в ней дырки своими голыми задницами.