Георгий Ланской - Смерть в ритме танго

Богдан был дома. Он, облаченный в линялую футболку немыслимого оранжевого цвета и драные на коленях джинсы, сидел на кухне, подсунув под себя одну ногу и вяло ковырялся в каше. Привычка сидеть таким образом выработалась у него с детства, Милена тоже страдала этим недугом. Однажды она даже свалилась с табуретки, но отучить ее падение было не в состоянии. Богдан поднял на сестру глаза и откусил от бутерброда изрядный кусок.

– Явилась? – нечленораздельно спросил он. Вопрос был риторическим и ответа не требовал. Милена метко швырнула сумочку в кресло, скинула плащ и разулась. Пройдя на кухню, она отняла у Богдана бутерброд и надкусила его.

– Чайник горячий? – спросила она. Вопрос тоже был риторическим, поскольку перед Богданом стояла дымящаяся чашка с кофе. Тем не менее, Богдан кивнул головой.

– Звонил твой бывший, – сообщил он. – Спрашивал, почему тебя не было на работе.

– И что ты ответил? – спросила Милена, наливая себе чай и усаживаясь рядом.

– А что я мог ему ответить? Послать подальше? Это твои разборки, а не мои. Вдруг у вас все наладится, а я останусь крайним.

– Не наладится. Так что ты сказал?

– Ничего. Сказал, что уезжал на съемки и тебя еще не видел. Он просил тебя позвонить. Позвонишь?

– Еще чего. Нет, у нас все кончилось.

Милена еще раз откусила от бутерброда, закатила глаза от удовольствия и с сожалением вернула жалкие остатки Богдану. Тот вздохнул так, что мог бы растопить этим льды Антарктики и пододвинул сестре тарелочку. Два оставшихся на ней бутерброда выглядели сиротливо. Схватили их одновременно. Несколько минут Богдан и Милена молча жевали, потом Милена не выдержала.

– А я работу получила! – произнесла она.

– Где? – вскинул глаза Богдан.

– В рекламном агентстве «Жасмин». Буду помощником директора, если справлюсь, конечно.

– Замом директора? Очень неплохо, – обрадовался Богдан. – Знаю я это агентство. Мы пару раз с ними сотрудничали. Фирма солидная. Если что, могу подсобить. Слушай, это дело надо отметить!

– Да ладно тебе, – отмахнулась Милена. – Я еще даже контракт не подписала.

– Никаких «да ладно»! Отметим и все! Сходим сегодня в кабак и весело побуяним.

– Вдвоем?

– Ну, это твой праздник. С кем ты пойдешь? У тебя есть новая пассия?

– Пока нет.

– У меня тоже глухо. Может, позовешь девчонок с работы.

Милена глубоко задумалась.

– Знаешь, почему бы и нет. Идти в кабак с братом – это пошло. Позову пару девчонок с мужьями, вот только… Денис почти всех моих друзей знает. Рано или поздно он на меня выйдет. Так пусть лучше позже, чем раньше.

– Или вообще никогда… Долго ты собираешься от него прятаться?

– Не знаю, но видеть его я не хочу.

Милена не мигая, уставилась на брата.

– Не смотри на меня так, – потребовал он.

– Как?

– Ты знаешь как. Не притворяйся дурой, тебе не идет. И вот еще что… Ты опять к этой задрыпанке ездила?

– Ну, ездила…

– Прекрати это делать! – приказал Богдан.

– Почему? Я ведь просто от чистого сердца ей помогаю.

– Я сказал – прекрати. Она сама во всем виновата. И не надо мне говорить, что я ее бросил, и что мне это выйдет боком. Ты сама только что поступила именно так. Все, в прошлой истории поставлена точка. Зудина умерла для всех. Ты ее не вытолкнешь наверх. Она – алкоголичка, помогать ей бессмысленно!

Воцарилось неловкое молчание, затем Богдан встал.

– Ладно, – мягко произнес он. – Мне надо съездить кое-куда. Заеду за тобой в восемь. Форма одежды парадная.

– Куда пойдем? – осведомилась Милена.

– Увидишь…

В восемь вечера из подъезда вышли элегантно одетые Милена и Богдан. Две прыщавые девочки из давешней стайки на сломанных качелях проводили их завистливыми взглядами. Остались, видимо, самые стойкие. Одна из них, со слегка отросшим ежиком, казалась наиболее жалкой.

– Ты бы им автограф что ли дал, – усмехнулась Милена, глядя на слепое обожание на лицах девочек.

– Рука бойцов писать устала, – усмехнулся Богдан.

Милиция наконец-то засуетилась. Слишком много трупов появлялось в окрестностях в последнее время. Все жертвы были гомосексуалистами и, как правило, посещали одни и те же гей-бары. Облавы учащались. Многие геи уже знали о маньяке, потрошившему свои жертвы с завидным постоянством. Кто-то пугался, кто-то надеялся на авось. Тем не менее известные места сборищ людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией не закрывались.

Он ждал…

Теперь ему было сложнее выбирать «своего» парня. Рядом с барами дежурили переодетые милиционеры, но он безошибочно выделял их из толпы. Зачастую на их лицах просматривалось плохо скрываемое презрение… Если, конечно, сами милиционеры не были геями…