Джон Гришэм - Апелляция

— Бейкер против «Крейн кемикл».

— Ну и какие по нему новости? — спросил Рон.

— Голоса разделились как четыре к четырем, и все продолжают ругаться. Каллиган и компания очень переживают насчет вашего голоса. Макэлвайн и его сторонники не скрывают любопытства. И все ждут и следят друг за другом.

— Они думают, что я их подведу?

— Никто ничего не знает. Они полагают, что вы сейчас сильно напряжены, и ходят слухи о вашем катарсисе и перебежке на другую сторону из-за того, что случилось.

— Пусть болтают. Я подожду с делом Бейкер и вердиктом по дому престарелых.

— Вы рассматриваете возможность того, чтобы поддержать эти вердикты? — поинтересовался другой секретарь.

Рон уже понял, что большинство судебных сплетен придумываются и разносятся клерками, причем всеми без исключения.

— Не знаю, — сказал он и через тридцать минут уже был в больнице.

Восемь дней спустя, в дождливое воскресное утро Джоша Фиска перенесли в «скорую помощь» для транспортировки в Брукхейвен. Там его должны были положить в больницу в пяти минутах ходьбы от дома. Еще около недели врачи собирались за ним наблюдать, а затем, если все сложится удачно, выписать.

Дорин поехала вместе с ним на машине «скорой помощи».

Рон отправился в Дом суда Гартина и поднялся в кабинет на четвертом этаже. Казалось, в суде никого не было, именно этого он и хотел. Он в третий или четвертый раз прочитал заключение Каллигана в поддержку отмены вердикта по делу Бейкер против «Крейн кемикл», и если раньше он был полностью с ним согласен, то теперь засомневался. Заключение было словно написано от руки Джареда Кертина. Каллиган придрался почти ко всем свидетельским показаниям экспертов, данным на процессе Бейкер. Он раскритиковал судью Харрисона за то, что тот принял к учету большинство из них. В весьма резких выражениях он осудил эксперта, связавшего канцерогенные побочные продукты производства с раковыми заболеваниями, назвав его умозаключения «в лучшем случае спекулятивными». Он требовал применения нереальных стандартов, требующих явных доказательств того, что токсины в бауморской воде стали причиной рака, убившего Пита и Чеда Бейкеров. Как всегда, он был возмущен вопиющим размером компенсации и обвинил во всем юристов Бейкер, создавших неподобающее напряжение, которое повлияло на присяжных.

Рон вновь прочитал заключение Макэлвайна, и оно тоже предстало перед ним теперь совсем в ином свете.

Настало время проголосовать, принять собственное решение, а у него на это просто не хватало духу. Он устал от этого дела, устал от вечного давления, устал от злости, которую испытывал из-за того, что стал пешкой в руках могущественных людей и не догадался об этом вовремя. Его измотали мучения Джоша, и он хотел просто пойти домой. Он не испытывал уверенности в том, что может поступить правильно, и теперь уже не знал, что будет правильным в таком случае. Рон молился до полного изнеможения. Он пытался объяснить причину своих опасений Дорин, но она была точно так же растеряна и расстроена.

Если он отклонит вердикт, то обманет истинные чувства. Но его чувства только начали меняться, разве нет? Как может он, беспристрастный законовед, вдруг перебежать на другую сторону из-за трагедии собственной семьи?

Если он поддержит вердикт, то предаст тех, кто избрал его. Пятьдесят три процента людей проголосовали за Рона Фиска потому, что поверили в его избирательную программу. Или нет? Быть может, они проголосовали за него потому, что у него была хорошая реклама?

Будет ли справедливо по отношению ко всем маленьким Ааронам, если вдруг Рон в порыве эгоизма изменит свою судейскую философию из-за собственного сына?

Он ненавидел задавать себе эти вопросы, которые нещадно его изводили. Он бродил по кабинету в еще большем смятении, чем когда-либо, и уже собирался снова уйти. Просто беги, говорил он себе. Но он устал бегать, бродить и разговаривать со стенами.

В конце концов Рон напечатал заключение: «Я поддерживаю и разделяю мнение судьи Каллигана, испытывая при этом серьезные опасения. Этот суд при моем участии и в особенности вследствие моего вступления в должность быстро превратился в слепого защитника тех, кто желает урезать размеры компенсаций по всем искам в отношении личного ущерба. Это весьма опасный курс».

По делу о доме престарелых он тоже напечатал заключение: «Я поддерживаю заключение судьи Олбриттона и одобряю вердикт, принятый Окружным судом Уэбстера. Действия персонала дома престарелых выходят далеко за рамки стандартов, установленных законодательством».