Джеймс Гриппандо - Когда сгущается тьма

— Давно уже замечено, как смешно ведут себя люди, которые не решаются прямо сказать, что у них на уме.

— И что это должно означать применительно к данной ситуации?

— А то, что не надо устраивать здесь перекрестный допрос. Если знаете что-то, так прямо и скажите.

— Хорошо, — сдался Джек. — Я тоже голосую двумя руками за прямой подход, коль скоро у нас улица с двусторонним движением. Итак, кто-нибудь из вас скажет мне, почему телохранитель мэра отирался на набережной в ту злополучную ночь, или вы предпочтете сделать вид, что ничего об этом не знаете?

— Я уверена, что у него имелась для этого серьезная причина, — произнесла Алисия.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, особенно принимая во внимание, что в ту ночь была убита женщина.

— Ее забили до смерти обломком водопроводной трубы, на котором остались отпечатки пальцев Фэлкона, — напомнила девушка.

— Алисия, — укорил Пауло, явно призывая ее не делиться конфиденциальной информацией о ходе расследования с парнем, который являлся (по крайней мере до недавнего времени) адвокатом Фэлкона.

— А мне плевать! — вспылила Алисия. — Я вижу, к чему вы клоните, Свайтек, и считаю, что это чистой воды безумие. Но вы, наверное, думаете, что напали на след. Возможно, даже считаете, будто мой отец послал своего телохранителя на набережную, чтобы этот Фэлкон больше никогда не объявлялся на моем пути.

— Возможно, — согласился Джек.

— Алисия, — вновь попытался призвать ее к порядку Пауло.

— Не надо меня останавливать. Я хочу прояснить этот вопрос здесь и сейчас. Ну так вот — это просто смешно. Даже если бы мой отец относился к тому разряду людей, которые решают свои проблемы подобным образом — хотя это и не так, — ваши инсинуации все равно лишены какого-либо здравого смысла. Вот если бы там нашли труп Фэлкона, тогда в ваших построениях была бы хоть какая-то логика. Но с какой стати телохранителю моего отца убивать беззащитную женщину, которая бродяжничала столько лет, что не удалось даже идентифицировать ее труп?

В ее словах заключалось немало смысла, но на этой стадии дискуссии Джек еще не был склонен с чем-либо соглашаться.

— Я над этим работаю.

— Лучше бы вы сосредоточили свои усилия, чтобы помочь Винсу разрешить этот кризис.

— Вот с этим я готов согласиться целиком и полностью, — поддержал ее Пауло.

Как только он произнес эти слова, зазвонил телефон. Звонили, однако, не из номера мотеля, а по городской линии. Пауло снял трубку, выслушал абонента, после чего, прикрыв микрофон ладонью, обратился к Джеку:

— Это Данден, офицер полиции Майами, который ездил вместе с вами в банк на Багамах. Я поговорю с ним недолго, ладно?

Джек не двинулся с места.

— Надеюсь, вы не забыли об улице с двусторонним движением?

Пауло хотел было ему возразить, но передумал. Возможно, решил, что сможет восстановить доверительные отношения между ними, если не будет настаивать, чтобы он вышел из командного пункта. Однако громкоговорящую связь так и не включил. Разговор и впрямь оказался недолгим; при этом Пауло все больше слушал, сам говорил мало и повесил трубку через пару минут.

— Ну как, прояснилась ситуация в Багамском банке? — осведомился Джек.

— Скорее, наоборот. Фактически Данден позвонил мне, чтобы сообщить кое-что новенькое о мистере Райли — том самом менеджере, который впустил вас в банк сегодня утром.

— И что же он вам сообщил?

— Сказал, что Райли исчез.

Джеку понадобилось какое-то время, чтобы осознать эти слова.

— Исчез — в смысле сбежал? Или с ним что-нибудь случилось?

— Пока не установлено. Но если верить багамской полиции, его исчезновение совпало по времени с уничтожением компьютерных файлов, имевших отношение к депозитной ячейке Фэлкона. Пропали также и все письменные документы, включая книгу записи посещений.

— Похоже, у вас возникла новая проблема — найти мистера Райли.

— Да, — кивнул Пауло. — Похоже на то.

Тео ждал, чем все это кончится.

Если пища из тележки и в самом деле напичкана снотворным или наркотиками, к этому времени они бы уже начали действовать. Но пока он ничего такого не чувствовал. В связи с этой ситуацией ему вспомнился вечер, когда Джеку вздумалось приготовить в домашних условиях «брауниз» — шоколадное печенье с орехами и специями. У Джека после этого сильно расстроился желудок. Тео ждал аналогичной реакции от своего организма, но ничего не произошло. Его желудок оказался крепче. Потом выяснилось, что Джек положил в это блюдо особые специи, которые ему продал за сто долларов работавший на пристани колумбиец, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении обыкновенным орегано. Именно Тео привлек тогда к этому факту внимание Джека, решившего уже было, что отравился. Бедняга Джек.