Терри Персонс
Темная зона
Эта книга посвящается моей чудесной, заботливой сестре Бернадетт, которая позволила мне использовать ее имя – при том, что получит его героиня, которая не шлюха и не убийца, разделывающая жертвы топором.
Я люблю тебя, Берн.
Влага накатывалась с Миссисипи, пропитанная запахом креветок и сосисок, поджаренных в чесноке с луком, и воздух делался таким плотным, что хоть ножом его режь. Мужчина и женщина вышли из полицейского участка Восьмого округа, надели темные очки и неспешно погрузились во влажное марево. Оба в серых брюках и серых пиджаках с белыми рубашками. Он с красным галстуком, она – с шарфиком густого малинового цвета. Мужчина был темноволосым, плотным, высоким, загорелым. Его спутница была миловидной, бледной и худосочной, сантиметров на тридцать ниже, чем он. Ее золотистые волосы были коротко пострижены – угадывалась рука парикмахера. Лица, укрытые темными стеклами, хранили выражение серьезное, если не сказать, угрюмое.
– Могли бы, черт их дери, получше постараться, – произнесла женщина, на ходу расстегивая пиджак. – Вот тебе и хваленое гостеприимство южан!
Мужчина ослабил было узел галстука, а потом отчаянным рывком стянул его и сунул в карман брюк.
– Они свое отпахали. Теперь это наше дело.
– Твое дело. Меня отсюда вышибают на следующей неделе. Не забыл?
Мужчина рассмеялся:
– Куда тебя на сей раз перебрасывают? В Шривпорт? Это же повышение, верно?
– Очень смешно, – сухо бросила она.
Взгляд ее остановился на светлом здании с черной чугунной решеткой на балконе. На вид оно ничем не отличалось от любого другого строения на Королевской улице и во всем французском квартале.
– Там что, банк, бар или бутик? – поинтересовалась она.
– Банк.
– Надо бы обналичить чек.
– Я собираюсь еще вернуться в Контору, так что зайду домой, – отозвался ее спутник.
– Это не займет больше минуты.
– Ни черта они тут не обналичат, если у тебя в их банке нет счета. Я на выходные мог бы выложить деньжат. Давай заедем на заправку и тряхнем торговый автомат. Все равно нужно заправиться.
Прищурившись, женщина разглядывала низкое здание банка. Закрытые ставнями окна на втором этаже напоминали мертвые глаза. Ее явно что-то беспокоило. Она попробовала отделаться от знакомого ощущения – и не смогла.
– Мой чек они возьмут, – сказала она. – А если нет, воспользуемся банкоматом. У них там есть банкомат.
– Хорошо, – недовольно буркнул мужчина, отирая ладонью пот со лба. – Давай забежим и уберемся из этой парилки.
Они перешли улицу, обходя людей, сбившихся в кучку посреди проезжей части.
– Глаз радуется при виде всех этих туристов, – заметила женщина. – Город и впрямь возрождается.
– Ну-ну, – хмыкнул мужчина. Он открыл дверь банка и придержал ее, пропуская спутницу. Перешагнув порог, он снял темные очки, женщина свои оставила. Запахи улицы проникли вслед за ними в помещение и смешались с запахом денег – жареная сосиска окунулась в чернила. Женщина поверх очков оглядела внутреннее убранство банка, автомат для чистки обуви, слишком большой оконный кондиционер, увидела бумажку с надписью «Неисправен», прилепленную на банкомат в вестибюле, и табличку «Пройдите, пожалуйста, к другому окошку». В другом окошке сидела девушка-кассир, занимаясь с клиентом, громадным парнем, втиснутым в рубаху поло. Еще один громила в футболке с короткими рукавами дожидался своей очереди. За стойкой, прилаженной посреди обувного автомата, стоял еще один клиент в костюме и писал что-то ручкой, прикрепленной к стойке цепочкой. За кассирскими окошками располагались четыре кубика со стеклянными стенками, в одном из них стоял мужчина, склонившийся над конторским столом.
«Рубаха поло» освободился и ушел, его место у окошка кассира занял «футболка». Клиент за стойкой бросил ручку, подхватил свою писульку и встал за «футболкой» в очередь. Женщина, подойдя к стойке, полезла в карман пиджака и, пока вынимала оттуда чековую книжку, разглядывала клиента в очереди: молодой, рыжие волосы коротко стрижены, чисто выбрит, одет в добротный костюм в полоску. Костюмчик получше, чем у ее напарника. Клиент обернулся, бросил на нее и ее спутника взгляд и отвернулся.
Напарник засунул руки в карманы брюк и уставился в одно из окон, выходивших на Королевскую улицу. В здание проник звук саксофона. Бурбон-стрит, шедшая параллельно Королевской, находилась всего в квартале от банка. Уходящий полдень растворялся в наступающем вечере, и клубы понемногу начинали подавать признаки жизни.
Читать дальше