Кристофер Райх - Клуб патриотов

— Чего же мы стоим? — Она схватила за руку Дэвида. — Идем! Идем немедленно! Давай же выбираться отсюда.

Она повернулась к лестнице. На верхней площадке ждали два телохранителя Джаклина — широкие плечи, короткие стрижки, каменные лица. Знакомо.

— Прости, Бобби, — сказал Джаклин, помахав зажатыми в кулаке билетами на самолет, — я здесь, чтобы уладить это недоразумение раз и навсегда.

— Недоразумение? По-моему, скорее тянет на уголовное преступление.

— Можешь называть как хочешь.

— Нам нечего улаживать, — ответила Бобби. — Ты — фашист. Тебе нравится шпионить за всеми, чтобы точно знать: никто не делает ничего, что тебе не по вкусу. Возомнил себя Большим Братом, хотя ножки до пола не достают. Если ты ушел из правительства, это еще не значит, что ты порвал с ним. — Она кивнула в сторону мужчин на лестнице. — Кто эти гориллы? Траляля и Труляля? Зачем притащил их с собой? Самому не справиться? Тоже мне герой. — Кипя от злости, она продолжала доводить его и в какой-то момент потеряла самообладание. — Джей-Джей, ты всегда был клоуном в костюме ковбоя, пытался стать таким, каким хотела тебя видеть твоя мамочка.

— Бобби, хватит.

И тут она увидела в его руке пистолет.

— Мы только что купили компанию, — сказал Джаклин, поигрывая пистолетом. — «Фаннинг файерармз». Вот я и подумал, что хорошо бы с нее что-нибудь поиметь.

— Господи, Джей-Джей, это уж слишком! Зачем тебе пистолет? По-твоему, мы собираемся отстреливаться? Мы, два юриста? Бандиты, защищающие Конституцию, — Малыш Бернстайн, самый быстрый еврей Дикого Запада, и я… — Не договорив, она повернулась к своему гражданскому мужу. — Дэвид, нет, ты только посмотри на него!

— Бобби, успокойся, — серьезно произнес Дэвид Бернстайн.

«Он знал», — через двадцать пять лет укоряла себя Бобби Стиллман. Дэвид вырос в семье полицейского и знал главное правило, касающееся оружия: его достают, только когда собираются пустить в ход. А она, со своей стороны, сделала все возможное, чтобы его предчувствие сбылось.

— Убери пистолет, Джей-Джей, — продолжила Бобби. — Полиция едет? Отлично! — Она вытянула перед собой руки, словно подставляя их под наручники. — Ну и пусть они арестуют нас. Суд станет трибуной, с которой мы прольем свет на твою вшивую компанию. Неужели ты на самом деле веришь, что приборы, которые выпускает «Гардиан», будут использоваться только военными? Спорим, ФБР уже разместила большой заказ? А кто еще? Таможня? Министерство финансов? Управление по борьбе с наркотиками? Да кто откажется? Не пройдет и года, как твои приборчики будут стоять на каждой АТС. Огромное спасибо Джеймсу Джаклину и «Гардиан Майкросистемс»!

— Бобби, как всегда, твоя сообразительность приносит тебе один вред, — заметил Джаклин.

Он бросил на нее последний крайне презрительный взгляд, а затем повернулся и выстрелил в Дэвида Берн-стайна. Прямо в голову. Тот беззвучно рухнул на пол. Она никогда не забудет, как его колени подкосились и тело безвольно сползло вниз, точно его отключили от розетки и ток жизни в нем мгновенно прекратился. И потом, уже лежа на полу, он несколько раз дернул ногой и затих.

Джаклин подошел посмотреть.

— Ни одного слова о «Гардиан» ни в каком суде не прозвучит, дорогуша, — произнес он. — Безопасность нации превыше всего.

Бобби замерла на месте, затем замотала головой. Из глаз полились слезы. Она не хотела плакать, но не могла удержаться.

— Чудовище! — рыдала она. — Ты убил его. Но ты же сам вызвал полицию? Они уже едут.

— Я очень на это надеюсь.

В это время рядом с домом остановилась полицейская машина. Из нее, пристегивая к поясу дубинки, вышли два офицера. Невольно вскрикнув, Бобби бросилась к окну, но один из людей Джаклина перехватил ее и зажал рукой рот. Через минуту раздался звонок в дверь.

Джаклин открыл. Прежде чем они увидели тело Дэвида Бернстайна, он застрелил обоих. Сразу в сердце, с такого близкого расстояния, что их рубашки тут же на секунду загорелись.

Он навел на нее пистолет.

— Выходи! — приказал Джаклин.

Дрожа, она переступила через лежащие на пороге тела и вышла на широкую веранду. Минуту он стоял, наведя на нее пистолет. Оба не двигались.

— А Джеки Джо? — спросила Бобби.

Так Джаклин создал миф о Бобби Стиллман, убийце полицейских. Он заставил ее быть всю жизнь в бегах. Блестящий ход, лишивший ее всего — свободы, доверия, сына.

Бобби отступила на шаг от оперативника «Сканлона». Одной рукой она сдернула его спортивные трусы на пол и дала ему возможность почувствовать свою незащищенность. Всего несколько секунд.