Алексей Яковлев - Астральный летчик

Утром не мог я ее лицо увидеть. Не мог увидеть ее зеленых маминых глаз.

Что?!

Испугался?!

Правильно. Я себя испугался. Я понял, что маленькая дурочка просто пожалела меня. Я ведь себя на берегу суперменом считал. А девчонка пожалела меня. Как нищего в метро. Бросила мне в шапку подачку.

Что?

Бриллиант, говоришь, в мою шапку бросила?

А какая разница? Все равно ведь подачка.

Такого на зоне не прощают!

Я бы во время похода ей отомстил!

Как — за что?

За то, что она меня опустила! За то, что она, девчонка, выше меня оказалась! Разве я мог такое простить? И я ушел от греха подальше.

Добрался на троллейбусе до Симферополя. А на самолет денег не хватает. Я ушел не рассчитавшись даже. Без документов. Без получки. А уже конец августа. Народу в аэропорту, как мух в туалете. Жара. Разомлевшие бабы сами свои раскрытые сумки подставляют. Бери — не хочу. Но я этим никогда не занимался! Я в тюрьме не за воровство сидел! Там я свою карму отбывал. И дальше решил отбывать.

Чтобы на билет заработать, нанялся грузчиком в аэропорту. Багаж с фруктами в самолеты грузил. А куда я еще мог наняться без документов?

На третий день заработал что-то вроде стольника. Нормальные по тем временам деньги. Уже с кассиршей познакомился. Она мне билет без документов до Питера выписала.

Стою, курю на холодке.

Свободный человек. Начинаю жизнь с новой, незапятнанной страницы.

А народу… Я тебе уже говорил. Кошмар и толчея. Если бы не эта толкучка, я бы ее раньше увидел. Спрятался бы. А так… Берет меня кто-то за руку. Не за рукав. А за ладонь. Как здоровается. Я оборачиваюсь. Зеленые глаза. Грустно и с жалостью на меня глядят.

— Эх ты, Капитан. Испугался все-таки. Не поверил…

Ты понял, Алик? Она опять жалеет меня! Она, тринадцатилетняя. И тут вот меня прорвало, Алик. Тут я ей все объяснил. Про кого была та басня. И про папу ее объяснил. И про маму. Расставил точки над «i». Честное слово, не из подлянки я все ей объяснил. С умыслом.

С каким?

А с очень простым. То, что она меня опустила, только я один знал. Она-то даже об этом и не догадывалась! Вот я и решил в ее глазах опуститься окончательно! Будто я мерзавец конченый! Будто я ей мстил за себя! Пусть она помучается и забудет. И осторожней будет в дальнейшем. Пусть поймет, что жизнь — жестокая вещь! Нельзя перед каждым душу распахивать! Наплюют!

Пусть вырастет осторожной и сильной волчицей с зелеными глазами!

Василий замолчал.

Алик налил по стаканам «Стрелецкой».

— Мы с тобой на «ты» уже пили.

Василий поднял голову и посмотрел на него с удивлением:

— Ну?

— Давай теперь на «я» выпьем, — сказал Алик.

Василий улыбнулся недоверчиво:

— Как это?

— А так.— Алик звякнул своим стаканом об его стакан:

— Ты — это я!

Василий заволновался:

— Это же… Это же надо как-то отметить!

— Пей, — подвинул ему стакан Алик, — пей.

— Нет. Не в этом дело.

Василий достал из кармана голубую картонку, то ли открытку, то ли перфокарту:

— Вот! Черкни здесь свое имя. Пиши!

— Зачем? — удивился Алик.

— Как — зачем? Это же обычай… Надо бы кровью… Как принято у друзей. Ладно, и так сойдет. Вот! Ручка с красным стержнем. Красным пиши! Пиши!

Алик смотрел на его суету и улыбался:

— Так и написать: «Ты — это я»?

— Нет. Просто распишись. А я рядом! Пиши!

Алик понимал, что он делает что-то не то, но его

повело. И он размашисто подписался на картонке. Фамилия вышла действительно как кровью написанная. Василий поцеловал его в щеку. И аккуратно подписался рядом. Подписался и спрятал картонку в карман.

— Вот теперь, действительно, ты — это я! И нам теперь никуда друг от друга не деться! Никуда!

На этом и кончилась их «ностальжи». Обошлась она Василию в пятьсот баксов.

Алик шумно возмущался, убеждал хозяйку Зою, что в 1976 году и денег ни у кого таких не было. Кричал ей: «Побойся Бога!» — и показывал на скромную улыбку Гагарина. А Василий только смеялся его шумным выходкам, а потом достал из потайного, на молнии, кармана косухи плотный бумажник Батыя:

— Вот и денежки мертвеца пригодились!

Досконально рассчитавшись с Заинькой, он ласково

потрепал ее по упругому фланелевому бедру.

Зоя выгнулась по-кошачьи, попросила его заходить еще. Алик ревниво отметил, что Василий бабам нравится. Василий обещал Зое обязательно зайти, когда их отпустят в увольнение.

— Вы что ж, военные? — разочаровалась Зоя.

Василий показал на Алика: