Алексей Яковлев - «Прощание славянки»

— Стоп! — остановил меня Константин.— Какое, там небесное царство? Адик уже летит прямым рейсом в страну с тоталитарным режимом, где менты с хвостами жарят подследственных на сковородках и загоняют иголки под ногти. Адику есть что им рассказать. Следствие будет долгим… Очень долгим…

Он произнес это уверенно и мрачно, и я поразился его спокойной вере. Неужели Белый Медведь верит в загробную жизнь?…

— Тост остается прежним. Твое здоровье, советник. Ты у меня единственный свидетель остался по делу о пропавшем гарнитуре. Пока он не найдется, можешь считать свою жизнь в безопасности. Излагай свои мысли вслух.

Мы выпили, и я прочитал наизусть:

— «Из вереска напиток забыт давным-давно, а был он слаще меда, пьянее чем вино…»

— Что-то знакомое? — улыбнулся Константин.

— «Вересковый мед». Маршак. «Сказки, песни и загадки»…

— Актуальное название, — хмыкнул Константин.

— Враги просят пиктов открыть им тайну волшебного напитка…

— Ну да! — вспомнил Константин. — И дедушка убивает своего внучка, чтобы он не открыл тайну. Так что ли?

— Примерно, — кивнул я.— Не кажется ли тебе, Костя, что Мангуст убил Адика, чтобы он не выдал тебе тайну? Извини, что опять с тобой на «ты»…

Константин подумал и махнул рукой.

— Какая там тайна, Славик. Мелкая афера. Кидалово. Адик и с меня денежки получил, и с покупателя. Мне-то он так мои деньги и не вернул.

— Он же хотел отдать?…

— Я сам не взял. Я мебель назад требовал, а не деньги. Вот Адик и решил слинять с моими деньгами… Все просто, как соленый огурец.

Теперь я задумался.

— Зачем же его Мангуст убил?

— Спецназовские штучки,— объяснил Константин.— Убил, чтобы самому слинять. Все очень хитро придумал, ждал в сортире, пока мы труп обнаружим. Нас на труп отвлек и слинял…

Я не поверил, зная собачью преданность Мангуста:

— Ты же говоришь, что линять ему незачем… Все равно найдут…

— А кто такой Мангуст? Он, конечно, хищник. Но кто тебе сказал, что ума у хищника больше, чем у человека? Мангуст — это такая большая крыса. А крыса инстинктами живет. Заперли, значит, надо линять. Слинял, начал думать, зачем он это сделал? Мангуст сначала действует, а потом думает…

Я опять не поверил.

Я машинально потянулся у бутылке, но вспомнил про клизму и взял со стола половинку апельсина.

— А в меня зачем стреляли?

— Тоже все просто, как огурец. Адик не только мои денежки хапнул, он все счета фирмы закрыл. Деньги в Эстонию перевел, а чухны оттуда в Европу…

— А я-то при чем?

— А кому в Европе нужен Адик? Только здесь он человек. Там — никто. Он себе возвращение назад подготовил. Он тебя заказал, чтобы все на твой труп списать… Ну что ты на меня так смотришь? Не веришь?

— Это не он меня заказал…

— А кто же? — засмеялся Константин.

— Он тебе на допросе мое имя назвал… Значит, знал, что я живой… Если бы он заказал, он бы думал, что меня уже нету…

— Наоборот! Он и валил все на тебя, потому что думал, что тебя уже нету!

— Если бы он так думал, его бы Мангуст не убил!

Константин перестал улыбаться.

— Не понял.

Я не столько ему, сколько себе начал развивать мелькнувшее подозрение.

— То, что знает Адик, знает и Мангуст. Они друзья. Если они оба знают, что меня уже нет, чего им волноваться? Ты поехал ко мне, нашел мой труп на набережной… Они-то при чем? Все на меня списано. И деньги, и мебель… Чего им волноваться? Адик с тобой договаривается по-хорошему… Подожди!

Я налил себе коньяк, уже не думая про клизму. Залпом выпил и уставился в потолок.

— Излагай, советник, — напомнил о себе Константин.

— Если Адик, как ты говоришь, все деньги фирмы хапнул, зачем ему твои несчастные бабки? А?

— Мне не деньги нужны!

— Во-от, — наконец дошло до меня.— Во-от, в том-то все и дело!

— В чем дело? — насторожился Константин.

— Ты требовал невозможного!

— Почему?

— Потому что покупатель не отдавал мебель!… Адик тебя знает. Когда ты начал мебель требовать, он был готов ее выкупить за любые деньги! Чтобы только ты от него отстал. А покупатель не согласился… Ты нажимал все больше… и Адик решил линять…

— Стоп! — перебил меня Константин. — Адик бы мог все мне рассказать. Сдать мне покупателя. Я бы сам с ним договорился. Легко!

— Нет, Костя. Ты бы с ним не договорился.

— Почему?

— Адик тебя боялся… Но с тобой можно договориться за деньги. А покупателю Адик любые деньги предлагал… И тот не согласился… Он этого покупателя больше тебя боялся. Этот покупатель, Костя, еще покруче тебя будет!