Итан Блэк - У Адских Врат

Но они все равно могут попробовать. Или уйти этим путем. Вызовут лодку.

Толстые дубы и клены спрячут Бока, пока он не доберется до поляны. Там дорожка разделяется на две — к обоим входам.

«Проблема в том, что выглянуть наружу невозможно, если не разбить окно. А это означает, что они тоже заметят меня на балконе. Но другого пути нет».

Воорт разбивает окно с витражом, изображающим играющего в кости римского солдата. Просто удивительно, насколько неизменен мир за окном: все те же туман и серость. Плохая видимость заставит Бока подобраться ближе, если ему нужен хороший обзор. Воорту с дробовиком это на руку. Он разбивает второе окно. Проверяет угол обстрела с балкона.

— Мне надо в уборную, — заявляет Стоун.

— Ты прямо как старушка, — отвечает Воорт.

Заканчивая расставлять скамьи, Воорт представляет себе, как Микки и Стоун идут навстречу друг другу. Он взмок от усилий. Старый люк в подвал теперь окружен импровизированными баррикадами. Жаль, конечно, что тоннель контрабандистов заделан, но это сделали после того, как пьяный подросток разбил голову о камни, и его родители подали в суд.

«Юристы», — думает Воорт.

По крайней мере в подвал можно попасть.

Вторым ключом Вима Воорт отпирает люк (все старые замки давно заменены) и открывает крышку. Лестница уходит в темноту. Он ругает себя за то, что забыл фонарик. Из подвала тянет плесенью.

«Если нам с Микки понадобится быстро спуститься, у нас может не быть времени открывать люк. Сбежать отсюда нельзя, но можно драться, если Бок попробует спуститься».

— Леон все сожжет, — говорит Стоун.

— Тогда давай надеяться, что ты выйдешь раньше.

Стоун поднимает голову к витражам, которые успел заметить до того, как Воорт завязал ему глаза.

— Это там Даниил во рву львином, да? Один человек. Четыре льва. Такое преимущество не всегда срабатывает.

«Бок доберется до съезда минут через двенадцать. Значит, у меня от двадцати до сорока минут до того, как начнется самое худшее».

Он надевает кевларовый жилет, заряжает первый «ремингтон» и устанавливает дробовик в старую подставку для мушкетона возле главного входа. Шаткая конструкция скрипит, дробовик влезает с трудом, но все держится. Воорт наматывает бечевку из гаража Вима на спусковой крючок, а потом продевает через железное кольцо, вделанное в потолок. Убедившись, что бечевки хватит, измеряет расстояние от кольца до дверной ручки. К ручке пока бечевку не привязывает, потому что, если это сделать, дробовик выстрелит, когда он откроет дверь во время обмена заложниками.

Если до этого дойдет.

— У тебя есть дети? — спрашивает Стоун.

Воорт торопливо идет по проходу, мимо кафедры, через дверной проем, и оказывается в заднем коридоре, куда выходят двери кабинета, уборной и зала собраний. Придвигает к задней двери стол. Сверху наваливает кресло и ящик с Библиями.

— Я очень люблю дочь, — говорит Стоун, склонив голову набок и прислушиваясь, когда Воорт возвращается в неф.

Воорт заряжает остальное оружие и прислоняет второй дробовик к скамье, чтобы подхватить, когда он — и, будем надеяться, Микки — станет отступать к люку или к балкону. Проще всего Боку будет войти через главный вход, если он не сможет убрать «субару» от заднего.

Наемники уже могли и прибыть. Разделившись, прокрасться через лес.

Может быть, Бок позвонил на «Скиталец». Может быть, Бок рассчитывает уйти по воде, прихватив Стоуна.

— Все, что я делал, я делал ради дочери, — говорит Стоун.

Воорта словно подбрасывает.

Он бросается к Стоуну. С пистолетом в руке. Хватает юриста и сует дуло ему в рот; Стоун кричит.

— Что было на «Кандейс»? — спрашивает Воорт.

Ломается зуб. На руку Воорту брызгает кровь. Пальцы скользкие от крови. Щелк.

— Что… было… на… яхте? — Щелк. Каждый щелчок курка вызывает пронзительный сдавленный крик, наконец Стоун уже визжит. Воорт прижимает сталь к нёбу юриста. Из-под грязной тряпки текут слезы. Лицо Стоуна плывет, словно дробятся кости. Пахнет дерьмом. Больше всего Воорту сейчас хочется убить этого человека.

— Не… убивай… меня-а-а-а-а!

Ярость выходит из-под контроля. Страх Стоуна воспламеняет ее, заставляет Воорта терять остатки контроля.

— Стой! Я все скажу, — умоляет Стоун.

И рассказывает, что было на яхте, когда она затонула.

— Компьютер? — переспрашивает Воорт.

— Ноутбук.

— А в нем что?

— Ничего… теперь… все… погибло, — выдыхает Стоун.