Джон Бостон - Сесквоч

— Я не совсем понимаю, где это находится, — сказал ее бывший инструктор.

— Здесь говорится, что в Калифорнии, — ответила Элен.

— Это не то, что обычно называют Калифорнией. Там совсем другой мир. — Профессор спросил Элен, читала ли она сегодняшние газеты. Нет. Он показал ей маленькую заметку на 24 странице.

В РЕПОРТЕРА СТРЕЛЯЮТ

НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ

Бэсин Вэли, Калиф. — Генри Дарич, редактор газеты «Бэсин Вэли Багл» в горной общине, был ранен выстрелом в грудь вчера утром, когда он находился на своем рабочем месте.

Двадцатидевятилетний Генри Дарич находится в удовлетворительном состоянии.

Митикицкая улыбнулась.

«Ах, ты, вонючка», — подумала она о Майкле Фенберге.

— Хелло. Это снова я, — сказал Фенберг, опять позвонив после обеда.

Элен схватила телефонную трубку и закричала:

— Кто это я?

— Майк Фенберг из «Багл». Я звонил вам вчера. Здравствуйте. Как поживаете? Как дела? — спрашивал он, может быть, слишком участливо.

Какой ужасный день) После впустую проведенного утра в школе (Злючка Джо и Клиффорд совершили очередное ужасное зверство). Фенберг вернулся в газету, чтобы поработать над самым большим выпуском. Потом он позвонил еще двадцати потенциальным репортерам с просьбой работать на него. Никто не заинтересовался.

— О, да. Да. Все в порядке, — сказала Митикицкая. Сегодня она получила приглашение из ежедневной газеты в Сан-Франциско. К сожалению, ей предлагалась должность секретаря. — Это была удачная неделя. «Кроникл» предложила мне работу. Не много для начала, но с большой перспективой. Как Клиффорд?

— «Сан-Франциско Кроникл»? — Фенберг сделал удивленное лицо. — Эта газетенка десятилетиями была тряпкой. Вы не должны работать там. Клиффорд в порядке. Сегодня утром он проткнул занавеску в душе пластиковой вилкой, выпачканной в кетчупе и напугал Туберского почти до смерти.

— Кто такой Туберский?

— Джон Туберский, мой брат.

— Ах, да, — сказала Элен. — Наполовину брат.

— Нет.

Фенберг разъяснил, что Джон был стопроцентный брат. Один и тот же отец, одна мать.

— Тогда почему у него другая фамилия?

Фенберг тяжело вздохнул, затем покорно произнес стандартный ответ:

— Он изменил свою фамилию много лет назад по соображениям карьеры. Хотя никакой карьеры у него не было и нет. Я думаю, это было выступление против родительской власти. Митикицкая, я предлагаю вам большую практику, сельское великолепие, спокойствие покрытого в декабре снегом пустынного, заросшего лесами края и непревзойденные сто семьдесят пять долларов в неделю плюс издержки.

— Не беспокойтесь о Клиффорде, — сказала Митикицкая, теребя почти обломившийся ноготь. Митикицкая прощупывала. Она побывала сегодня у Камали Молли. После этого она всегда доверяла своему чутью больше, чем своей способности к анализу.

— Я думаю, что все дети, когда они растут, проходят через, в некотором роде, роковую стадию. Вы не сказали мне, что в другого репортера стреляли, — сказала Элен. Она улыбнулась и оперлась о перила.

— О, вы слышали?

— Ага, — сказала Элен. — Сто семьдесят пять недостаточно. Что с ним случилось?

Фенберг сидел на краю своего стола и умножал числа в блокноте. Интересно, толстая Элен или нет. У нее был приятный голос. Глубокий, с озорными нотками. Женщины с такими голосами всегда были толстыми.

— О, вы можете поверить мне. Это, в любом случае, несерьезное дело.

— Расскажите мне.

— Индейцы.

— Прошу прощения, что?

— Индейцы. В Генри, репортера, стреляли индейцы. На самом деле один индеец.

— Вы правы, я вам не верю.

— Как насчет сто девяноста пяти?

— В неделю? «Кроникл» предлагала триста восемьдесят. Для начала, — сказала Элен.

Фенберг вздрогнул, затем солгал.

— Это на сто семьдесят пять больше, чем получал предыдущий репортер. Между прочим, стоимость жизни у нас ниже. Мы сами ловим в ловушки свою еду.

Митикицкая получала удовольствие от беседы, возможно потому, что у нее не было намерения во что бы ни стало работать на Фенберга или «Багл», где бы они не находились. Кроме того, она была под защитой большого расстояния. Приятно было улыбаться.

— Сто девяносто пять недостаточно. Ну, скажите же мне правду. Что случилось с репортером?

— В Генри правда стрелял индеец, — ответил Фенберг, поднимая руку, как это делали скауты, отдавая честь. Он начал рыться в ящике стола, вытащил фотографию скончавшейся жены в рамке и бросил ее на стол. Под ней были кулинарные рецепты. И заявление Митикицкой. Судя по ее публикациям, она была хороша, действительно хороша. Но двести пятьдесят в неделю было все, что он мог дать. Фенберг усмехнулся. Может быть, он поймает ее на сверхурочных.