Джон Бостон - Сесквоч

— Резонно, — сказал Фенберг, качая головой. Черная двойка на красную тройку. — Представляю логику его мышления…

Туберский залез в холодильник, вытащил оттуда поднос с мясом и галлон молока. Он пил прямо из бутылки.

— …особенно если учесть, что в последнюю неделю Клифф четыре раза в день смотрел программы о жизни животных, — продолжал Фенберг.

Туберский снова поднес к губам бутылку с молоком, но не стал пить. Он краем глаза подозрительно смотрел на Фенберга.

— Может быть, сейчас не самый подходящий момент говорить об этом. — Бубновая дама на трефового короля. — Но тебе не приходило в голову, что твоему "высокому, программному" жесту может быть альтернатива?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Туберский.

Пасьянс не сошелся. В колоде больше не было карт.

— Черт. — Он собрал карты и перетасовал их. — Ну, тебе, например, приходило в голову, что было бы еще великолепнее оставить существо, скажем, еще часов на семь-восемь? Ты мог договориться о правах на эксклюзивный фильм и интервью. А потом уж отпустить существо. Если бы я был президентом сети вещания, я заплатил бы семизначную цифру за уникальную ленту с настоящим, живым, девятифутового роста монстром. Я хочу сказать, что понимаю твои терзания, но разве ты сам не говорил, что быть богатым и духовно развитым совсем не противоречит друг другу.

Молоко в бутылке Туберского медленно убывало. Миллионы, биллионы.

— У меня есть несколько цветных роликов, — ответил он мягко.

— Если хочешь знать, мне кажется, что ему просто не хватало витамина Д, — излагал свою теорию Фенберг. — Недоставало солнца.

Первой картой Фенберга в новой партии был туз. Он выдохнул довольное

— А-ах-х. Я не думаю, что он умирал. Слишком гибкий организм. Думаю, что у него просто был стресс и он скучал по дому. Так погуляй с ним. Выведи на природу. Но ты не хотел, чтобы репортеры с телефотообъективами снимали бесплатно.

Была же басня… — Фенберг помолчал. Он при возможности с удовольствием перечитывал небольшой томик басен Эзопа.

— Это о собаке, которая увидела свое отражение в воде и уронила кость? Думаю, что такой сюжет подошел бы. Нет. Я бы получше заботился о существе. Может быть, даже купил бы неподалеку землю и построил ему жилище, окружив его забором. Показывал бы существо в течение месяца, а потом отпустил бы.

Туберский пошатнулся от всех этих советов и ухватился за стол, чтобы сохранить равновесие.

— Какой я дурак, — сказал он, чувствуя, как кружится голова. Взгляд его остановился на Клиффорде. В нем горели обвинения. — Мне не надо было слушать тебя.

— Ты сказал, что сам собирался отпустить его… — запищал Клиффорд тонким, скрипучим голосом.

— Да. Чертовски здорово. Принимать советы шестилетних, — съязвил Злючка Джо. Клиффорд неприлично изогнулся и показал язык.

— Я убью его, — поклялся Туберский, перепрыгивая через стойку и нацеливаясь на любимца семьи. Глаза Клиффа расширились. Он закричал:

— Помогите, убивают, полиция! — и помчался в ближайшую запирающуюся ванную. Джо спокойно пошел за ним, чтобы показать Туберскому, как открыть двери с этой стороны.

Карты ложились неплохо, но игра была короткой. Фенберг снова смешал их, не обращая внимания на доносящиеся до него леденящие душу крики. В комнату снова ворвался Туберский. Глаза его дико блуждали. Он сгреб куртку и ключи.

— Я убью его попозже. Может, мне удастся найти существо. Он еще слабый после долгого лежания в постели.

Туберский хлопнул дверью.

Фенберг улыбнулся и покачал головой. Теперь он был один. Он отложил карты и сунул руку в задний карман. Конверт лежал там уже целый день. Он боялся открывать.

Письмо было от Элен.

Конверт был согнут пополам и принял соответствующую форму, оттого что целый день пролежал в кармане брюк.

Фенберг протянул руку через дубовый стол и достал сигару из желтой коробки.

На этот раз он зажег ее. Майкл еще раз покрутил письмо. Потом подумал, не поставить ли чай. Нет. Надо закончить с этим. Моргая от сигарного дыма, он разорвал конверт.

"Дорогой Майк,

Я начинала писать это письмо тысячу раз. Кончалось это всегда одинаково. Я думала о тебе и улыбалась. Прошло несколько коротких месяцев, а кажется, мы провели вместе сто жизней. Я знаю, знаю. Пожалуйста, не говори, что это предыдущие жизни. Ты необыкновенный, Фенберг. Это ты разбил мне сердце в двенадцати местах.

За исключением последних дней, все остальное время я никогда так много не смеялась рядом с мужчиной. Я ни с кем не была так счастлива, как с тобой. Начинать день вместе, идти на работу, просто быть с тобой — это похоже на каникулы.