Дин Кунц - Краем глаза

Пришел год Тигра, 1974-й. Нехватка бензина, паническая скупка товаров в магазинах, длиннющие очереди на автозаправках. Патти Херст похищена. Никсон уходит с позором. Хэнк Аарон бьет давний рекорд по круговым пробежкам Бейба Рута, инфляция зашкаливает за пятнадцать процентов, легендарный Мухаммед Али побеждает Джорджа Формена и возвращает себе титул чемпиона в тяжелом весе.

А на одной улице Брайт-Бич самым значительным событием года стал приятный апрельский день, точнее, вторая его половина, когда девятилетний Барти забрался на вершину огромного дуба и встал там во весь рост, победив и дерево, и свою слепоту.

Агнес вернулась из обычной благотворительной поездки, теперь караван состоял из пяти автомобилей, а за рулем сидели наемные шоферы, и увидела, что во дворе собрался народ, а Барти находится аккурат на полпути между подножием и вершиной дуба.

С выпрыгивающим из груди сердцем она побежала с подъездной дорожки к дубу. Закричала бы, если б горло не перехватило от ужаса: упади Барти, он бы точно сломал себе шею. А когда к ней вернулся дар речи, она поняла, что кричать-то ни в коем случае нельзя. Неожиданный звук мог напугать его, привести к неверному движению и пагубному падению.

Среди тех, кто стоял под деревом, она увидела людей, которые вполне могли бы остановить это безумие. Тома Ванадия, Эдома, Марию. Они, бледные и встревоженные, тоже не отрывали глаз от мальчика, и Агнес осталось только предположить, что прибыли они уже после того, как Барти забрался на дерево.

Пожарная команда. Пожарники могли бы подъехать без сирен, спокойно выдвинуть лестницы, не нарушая концентрации Барти.

— Все нормально, тетя Агги, — услышала она голос Ангел. — Ему действительно хочется это сделать.

— Что хочется и что следует делать — далеко не одно и то же, — строго ответила Агнес. — Кто тебя воспитывал, сладенькая, если ты этого не знаешь? Или ты скажешь, что все девять лет твоим воспитанием занимались исключительно волки?

— Мы давно уже это планировали, — заверила ее Ангел. — Я забиралась на дерево сто раз, может, и двести, все запоминала, подробно описывала Барти, дюйм за дюймом, ствол, толстые и тонкие ветви, толщину каждой, упругость, углы, раздвоения, шероховатость. Он слушал внимательно, тетя Агги, и все запомнил. Для него это всего лишь математика, ничего больше.

Они не разлучались, ее сын и эта очаровательная девочка, с того самого момента, как встретились более чем шесть лет тому назад. Свойственная им сверхъестественная восприимчивость — они оба видели, как все устроено, — частично являлась причиной их неразлучности, но лишь частично. Глубина их связи не поддавалась пониманию, была такой же загадочной, как идея Троицы, трех божеств в одном.

Из-за слепоты и интеллектуальной одаренности Барти учился дома. Ни один учитель не мог утолить его жажду знаний, не мог составить для него адекватную программу обучения. Ангел ходила в тот же класс, и ее единственный соученик был одновременно и ее учителем. Периодические экзамены, в соответствии с требованиями закона об образовании, они сдавали с блеском. Их постоянное общение напоминало игру, но при этом они набирались знаний.

Вот они и придумали этот проект, где слились воедино математика и сумасбродство, геометрия конечностей и ветвей, наука обитания на деревьях и детская болтовня, планирование, сила и ловкость… и бравада девятилетних.

И хотя Агнес понимала, что спрашивать бесполезно, бессмысленно, она не удержалась от вопроса:

— Но зачем? Господи, ну зачем слепому мальчику лазать по деревьям?

— Он слепой, это точно, но он и мальчик, — беззаботно ответила Ангел. — А деревья для того и созданы, чтобы по ним лазали мальчики.

Теперь уже под дубом собрались все, кто уезжал с Агнес. Вся семья, с их многочисленными фамилиями, взрослые и дети, стояли, задрав головы, ладонью прикрывая глаза от лучей заходящего солнца, в полной тишине наблюдая, как Барти с каждой минутой сокращает расстояние до вершины.

— Мы наметили три маршрута, — добавила Ангел, — и каждый сопряжен со своими трудностями. Барти со временем собирается пройти все, но начал он с самого сложного.

— Да, конечно, иначе и быть не могло, — выдохнула Агнес. Ангел улыбнулась:

— Это же Барти.

А мальчик продолжал подъем, преодолевая ветвь за ветвью, перехватывая руками, упираясь коленями, иной раз вставал и шел по горизонтальной ветви, перелетал по воздуху, держа курс на вершину, все уменьшаясь и уменьшаясь в размерах. Сорок футов от земли, пятьдесят, уже и крыша далеко внизу, между ним и небом оставалась лишь зеленая вершина.