Эрик Гарсия - Ящер-2 [Casual Rex]

Я в бешенстве снова вскинул винтовку и прицелился. Сейчас спина медведя маячила прямо передо мной, выстрел несложный, по прямой, даже восьмидесятилетняя старушонка с катарактой смогла бы попасть. Я изо всех сил нажал курок.

Ни фига.

Не в силах справиться с этим адским изобретением человека, я посмотрел на Эрни, рассчитывая на его помощь, но у него была та же беда, что и у меня. Я видел, как он прицеливается и жмет на курок, но ничего не происходит.

Теперь уже толпа начала визжать. И, как я подозреваю, не от радости.

— Заело! — кричал Эрни. — Заело винтовку!

Один из карнотавров подбежал со своим оружием, умело вскинув винтовку до нужного уровня. Он выпустил дротик, который со свистом пронесся над рингом, и промазал где-то на метр. На секунду мне показалось, что он специально промахнулся, дернул винтовку в последний момент, но он уставился на нее в ужасе, как теннисист, проверяющий, нет ли в ракетке дыры, после того как пропустил простой мяч, и я понял, что он очень четко прицелился.

А на ринге умирали Базз и Уэндл. Им удалось отползти назад, и теперь их тела были прижаты к массивной решетке. Братья обнимали друг дружку, теперь и правда став одним целым, их кровь текла, как кровь одного существа. Наши шансы на их спасение постоянно уменьшались, но мы перепробовали еще не все способы.

— Открывай ворота! — заорал я карнотавру, которому нужно было лишь лапу поднять. — Сейчас же!

Мои крики были достаточно настойчивы, чтобы напугать его, чтобы он позабыл все, чему его учили и что подсказывает ему здравый смысл. Он метнулся к выходу из ринга, вертя в руках ключи. Я дышал ему в затылок, все еще пытаясь заставить чертову винтовку выстрелить, но это задача была так же обречена на провал, как попытка купить гамбургер со свежим рыбным филе. Вроде и патроны есть, но оно не заряжается, и я не знаю, как его заставить. Но если бы я мог оказаться на ринге, то я заткнул бы за пояс и самого Дэви Крокета [29] Герой фольклора, меткий стрелок, знаменитый охотник на медведей. и заколотил бы дротики в медведей собственными руками, если понадобится.

— Заклинило! — воскликнул карнотавр, и я отпихнул его с дороги. Эрни подбежал ко мне, и мы начали тянуть решетку вверх, а через секунду к нам присоединился и карнотавр.

Мы тянули. И толкали. Прилагали все силы, оставшиеся в наших телах, плохо питавшихся и не спавших двое суток. Вопли обезумевшей толпы подстегивали нас, придавая новые силы. Мы скрутим чертову решетку. Согнем ее. Ворота откроются.

Но даже сила четырех динозавров была просто ничтожной по сравнению с равнодушной грудой металла. Дверь оставалась на своем месте, и мы ничегошеньки не могли с этим поделать. Я предпринял последний рывок, но не справился и шлепнулся на землю. Силы оставили меня и какое-то время не возвращались. Я не видел того, что происходит внутри, зато слышал, и эти отвратительные звуки, оглушившие меня, ни с чем нельзя было спутать. За несколько секунд медведи прикончили наших друзей, но потом решили, что эти рептилии-переростки несъедобны, и ушли в дальний конец ринга, где снова улеглись спать.

Толпа не переставала бушевать. Под покровом леса начались какие-то потасовки, словно бои на ринге в миниатюре. Наверху я видел Цирцею. Голова ее была опущена, а плечи вздрагивали от рыданий. Ее кожа была сухой, бледной и вялой, но запах, с разнообразными оттенками амброзии и пыльцы (так пахнет обычно печаль), был сильнее, чем когда-либо, он распространился по всему амфитеатру, словно пытаясь унести меня от гнева толпы и от ее горя. На какой-то момент я забылся, попав в плен ее меланхолии. Где-то в глубине души я понимал, что Цирцея ничего об этом не знала и произошедшее — это либо чудовищный несчастный случай, либо все было подстроено без ее ведома. Но вскоре эта ясность и печаль ушли куда-то, и неистовство толпы моих собратьев снова вернуло меня к жизни.

— Винсент! Винсент! — крикнул мне Эрни и потащил меня через толпу, подальше от охранников, от Цирцеи, от амфитеатра в темноту ночи, и я бежал за ним изо всех сил, не понимая куда и зачем. Мне было нечего ему сказать. И не только ему. В голове постоянно вертелась одна мысль, к которой я возвращался снова и снова.

Базз и Уэндл умерли друг у друга на руках, и потому, надеюсь, им было не так больно уходить. Но клянусь Раалю, предкам и всем, кто, черт побери, меня услышит, я найду того, кто организовал весь этот кошмар, и ему не поздоровится.

Шесть часов мы блуждали по джунглям, врезаясь в стволы деревьев, зацепляясь за ветки, спотыкаясь о пни и корни, распугивая мелких лесных животных, и если мы проведем здесь еще шесть часов, то я не очень хотел бы собрать все синяки и шишки, какие возможно. Где-то здесь уже начиналась та, «другая» часть острова и забор, перегораживающий вход в закрытую зону.