Филипп Делелис - Последняя кантата

— Такое задание по фуге было по меньшей мере… странным.

— Странным? Почему же?

— Тема Баха, вывернутая наизнанку… я не думаю, чтобы подобное когда-нибудь было. Почему вы выбрали такое задание?

— А почему вы хотите узнать это? Я не думаю, чтобы в этом был особый смысл. Так, по наитию, по интуиции…

Дюпарк смотрел на Летисию маленькими хитрыми глазками, и она почувствовала, что не продвинется вперед, если не объяснит ему все.

— Я спрашиваю об этом потому, что убеждена: в оригинале, в теме самого Баха, есть… скажем, ошибка, и, следовательно, в зеркальном обращении темы это проявляется.

Казалось, Дюпарк вдруг утратил свою уверенность. Он встал и, не отводя взгляда от Летисии, сделал многозначительную паузу, обошел свой стол. Потом, скрестив руки за спиной, он начал мерить шагами небольшое пространство между столом и входной дверью.

— Что вы хотите этим сказать?

Летисия и сама не знала. Она просто решила пустить ему пыль в глаза. Но теперь нельзя было отступать.

— В теме есть своего рода погрешность, которая мешает рассматривать ее как совершенное произведение.

— Не думаю. Можно найти погрешности в упражнениях ученика, но не в произведении мэтра. К тому же вы знаете, что тема была предложена Баху Фридрихом Вторым.

— Да, это ошибка Фридриха Великого, повторенная Бахом.

— Но, помилуйте, какая ошибка? Будьте более точной…

— Это очень трудно объяснить, это — как бы сказать? — своего рода чувство, что на восьмом такте… Думаю, здесь кроется проблема…

Летисия не сумела объяснить и сразу поняла это по легкой улыбке Дюпарка. Он снова сел за стол.

— Вы только недавно закончили ваш курс, мадемуазель Летисия, но вам еще многое предстоит узнать, — загадочным тоном произнес он. И, помолчав, продолжил: — Ницше считал даром небес одного мэтра музыки, который научил его выражать свои мысли в звуках, потому что, говорил он, звуки, с ошибками или без, позволяют пленять сердца людей. «Кто помыслил бы опровергнуть звуки?» — спрашивал он. И сегодня еще, дорогая Летисия, он задает вопрос вам: кто помыслил бы опровергнуть звуки?..

Люнебург, 24 февраля 1702 года

В библиотеке церкви Святого Иоанна Иоганн Себастьян Бах без устали переворачивал страницы партитур великих мэтров. Ему, воспитаннику школы при церкви Святого Михаила, по правилам не полагалось быть в этом зале, но органист церкви Святого Иоанна Георг Бём, как и он, родом из Тюрингии, был добр к нему. Он открыл для него двери церковных архивов, истинное сокровище для молодого музыканта. Там было много подлинных текстов: табулатуры [92] Система записи инструментальной музыки буквами и цифрами. для органа Свелинка, [93] Свелинк, Ян Петерсон (1562–1621) — нидерландский композитор, органист. Автор трактата о правилах композиции. Шейдта, [94] Шейдт, Самюэль (1587–1654) — немецкий композитор, органист, ученик Свелинка. Фробергера, [95] Фробергер, Иоганн Якоб (1616–1667) — немецкий композитор, органист, клавесинист. Оказал влияние на клавирную музыку Баха. Шейдемана. [96] Шейдеман, Генрих — немецкий органист, ученик Свелинка. А также партитуры венецианца Монтеверди, [97] Монтеверди, Клаудио (1567–1643) — итальянский композитор. валлонца Лассю, [98] Лассю, Ролан де (Орландо Лассо) (1532–1612) — нидерландский композитор. немца Хаслера… [99] Хаслер, Ханс Лео (1564–1594) — немецкий композитор.

Эти два года учения в Люнебурге были трудными. Он чувствовал себя одиноким на этой огромной северной равнине, в этом городе с домами из красного кирпича. Он жил с тоской о зеленых долинах и лесах родной Тюрингии. В «Меттен-хоре», лучшем хоре города, он освоил очень трудный репертуар, а именно, эту проклятую полифонию. В «Рыцарской академии», школе для богатых, куда были приняты хористы, он смог изучать литературу, теологию, латинский и греческий языки, риторику и логику и, главное, французский язык. Французским занимался охотно, он позволил ему завязать переписку с Купереном. [100] Куперен, Франсуа (1668–1733) — французский композитор, клавесинист, органист. Он с восторгом открыл для себя две его мессы для органа, а также пьесы для клавесина и сонаты для трио, которые открыли ему новые горизонты в музыке.

В этот день в огромном читальном зале библиотеки, где было довольно многолюдно, он изучал Stabat Mater [101] Stabat Mater (лат.) — «Стояла мать скорбящая» — начало католического гимна на слова средневекового стихотворения. Орландо Лассо. Он старательно переписывал с нотных линеек завитки нот, которые создавали удивительную сбалансированность полифонической фактуры. Он торопился поскорее завершить эту работу, потому что, как и каждый раз, когда он бывал в библиотеке, хотел перед уходом прочесть немного из «Синтагмы музыки» Михаэля Преториуса. [102] Преториус (Шультхайс), Михаэль (1571–1621) — немецкий композитор, органист и музыкальный теоретик. «Синтагма музыки» — большой теоретический труд: том I — «История музыки», том II — «История инструментов», том III — «Практические указания». Никогда ничего он не читал с таким интересом и такой страстью, как эти три тома, они посвятили его во множество музыкальных тайн.