Нельсон Демилль - Спенсервиль

– А у тебя с каждым разом выходит все лучше. Нравится?

– Нет.

– Сука. Любовнику своему, небось, сосала?

– Нет.

– Нечего мне врать, сука. Сосала ему хер, да?

– Нет.

– Будешь всю ночь так стоять, пока правду не скажешь. Сосала?

– Да.

– Ах ты, потаскуха долбаная. – Он подался вперед, не сводя с нее пристального взгляда. – Смотри на меня, сука! Значит, ты мне врала, да?

– Да.

– Говорила, что даже не помнишь, как случайно столкнулась с ним на улице. А сама все это время сосала ему хер. Так, да?

– Да.

– А может быть, у него спид, и ты от него подцепила и заразила меня, сука, а?

Она не ответила.

– Он, может быть, дрючит всех подряд. И коз, и пацанов, и двухдолларовых проституток. И все, что он от них нацеплял, есть теперь и у тебя. Он с тобой резинку надевал?

Она не ответила.

– Сколько раз ты с ним трахалась?

– Тебя интересует, в школе и в колледже или…

– Заткнись! Слушать противно! Убить тебя надо, но ты от меня так легко не отделаешься. За все заплатишь, что делала. Ты и сама это понимаешь, ведь так?

– Да.

– И долго будешь расплачиваться, потому что то, что ты натворила, исправить невозможно. Сейчас, небось, наверняка жалеешь, что все это наделала, а?

Она не ответила.

– Отвечай!

– Да.

– Что «да»?

– Жалею.

– Я думаю. Погоди, ты еще больше пожалеешь. Я тебя отдрессирую так, что ты у меня будешь как та охотничья собака. Будешь выполнять все мои команды, делать только то, что я тебе скажу и когда прикажу, есть только с моего разрешения, станешь валяться у моих ног, лизать мне руки и бегать за мной, не смея поднять головы. Так?

– Да.

– Что «да»?

– Да, сэр.

– То-то. Обращаться я буду с тобой хорошо, хотя после всего, что ты натворила, ты этого не заслуживаешь. Еду будешь получать три раза в сутки, место для спанья у тебя будет теплое, и бить я тебя буду, только когда заслужишь. Так?

– Да, сэр.

Клифф откинулся на спинку кресла и с удовлетворением посмотрел на Энни, все еще стоявшую на коленях, опустив голову и обхватив себя руками. Он улыбнулся.

– Что, холодно?

– Да, сэр.

– Иди сюда, к огню. Только не ногами.

Энни поколебалась, потом на четвереньках добралась до Бакстера и остановилась возле его ноги.

– Садись.

Она села по-собачьи, на четвереньки, повернувшись к нему, но по-прежнему не поднимая головы.

– Посмотри на меня.

Она посмотрела ему в глаза и с удовольствием отметила про себя, что правый глаз у него все еще красный.

– Когда ты с ним спала? И где ?

– У него дома.

– А у нас дома?

– Тоже.

Похоже, Бакстер удивился.

– Мать твою, как это тебе удалось? – спросил он. – Врешь! Не могла ты с ним трахаться у нас дома.

– Как скажешь.

– Знаешь ты кто? Грязная гребаная потаскуха! И обращаться я с тобой буду, как с последней проституткой.

Энни скосила глаза и увидела, что пояс с кобурой лежит на низком столике, справа от его кресла. Ей пришла в голову мысль, что она сможет схватить его, откатиться в сторону и выхватить револьвер прежде, чем он успеет среагировать. Тогда она заставит его заковать самого себя в эти кандалы, а сама убежит. Убраться подальше от него и этого дома – вот единственное, чего ей сейчас хотелось. Стрелять в него она станет только в том случае, если он ее вынудит, – и то постарается ранить его, а не убивать. Она решила дожидаться, пока ей представится удобный момент.

Кит неохотно двинулся в сторону от дома, Билли шел за ним по пятам. Отойдя ярдов на сто от края поляны – то есть ярдов на двести от дома, – они остановились.

Билли уселся на землю, привалившись спиной к сосне, и проговорил:

– С инфракрасным прицелом этот сукин сын мог перестрелять нас как цыплят.

Кит кивнул и посмотрел на Билли, лицо которого было едва различимо в ночной темноте.

– Не хочешь, не оставайся. Иди к машине, – сказал он.

– Слушай, мы же с тобой договорились. Верно?

– Да, но…

– Остынь, Кит. Я понимаю, ты увидел что-то такое, не знаю, что именно, что тебя завело и чего я не видел. Но мне и не нужно ничего видеть. Я его знаю гораздо лучше, чем ты. Я сидел у него в участке.

Кит овладел собой.

– Ну ладно. Спасибо.

– Давай немного посидим здесь. Пусть собаки успокоятся. И Бакстер тоже. Теперь он наш. Мы его прижали. Помнишь, как это говорится?.. Найти, прижать и уничтожить. Разделаться с ним к чертям собачьим, – добавил Билли.

Кит молча кивнул. Может быть, стоило тогда рискнуть и выстрелить. Но выстрелы бывают хорошие и плохие, верные и сомнительные. Этот определенно был бы сомнительным и плохим, и если бы он промахнулся или попал бы Бакстеру в бронежилет, то исправить дело было бы крайне затруднительно. В таких вещах никогда ничего не знаешь заранее. Его в свое время учили, что самая первая возможность, какая предоставляется для выстрела, не обязательно лучшая, но другой может и не быть. И надо молниеносно все взвесить и решать, стрелять ли сразу или удержаться и сделать другую попытку. Если бы он видел или мог предугадать, что Бакстер собирается сделать с Энни… но по крайней мере теперь он знает, что она будет жива до тех пор, пока Бакстер извлекает из ее присутствия хоть какое-то удовлетворение.