Майкл Смит - Слуга смерти

И во-вторых, Нина замолчала.

Мне не нужно было ее видеть, чтобы понять, что сейчас она тупо смотрит на стол, не зная, что делать дальше. И я принял решение. Это было моей ошибкой. Я встал, оставив тарелку на столе, и обошел вокруг перегородки.

Я пододвинул стул к кабинке, где сидели друг напротив друга Нина и Монро перед нетронутыми стаканами с содовой.

Монро уставился на меня.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Надеюсь, что да — ответил я. — Я друг Нины. И я собираюсь задать вам вопрос, который она задавать не хочет.

— Нина, вы его знаете?

— Да.

— Вас зовут Чарльз Монро. Меня — Уорд Хопкинс. Я один из двоих, кто может подтвердить то, что в конечном счете собирается сказать вам Нина. И, вероятно, единственный, кого вы станете слушать, поскольку вряд ли вы поверите хоть одному слову Джона Зандта.

— Вас я тоже не собираюсь слушать, кем бы, черт побери, вы ни были. Нина…

— Вы будете слушать, — сказал я. — После того, как объясните нам, откуда вы знали, что в «Найтсе» труп.

Этого он не ожидал. Он попытался испепелить меня взглядом, но, как ни забавно, с тех пор как умерли мои родители, меня стало намного труднее запугать. Это никогда не было простым делом, а теперь было вообще почти невозможно, словно какой-то глубоко сидящей внутри моего разума части стало по-настоящему наплевать на все.

Нина внимательно смотрела на него.

— Вы будете отвечать?

Он ничего не сказал. Увидев, как изменилось лицо Нины, я понял, что она вдруг поверила в мое предположение.

— Сукин сын, — сказала она.

— Нина… не знаю, что этот тип вам наговорил, но…

— В самом деле? — спросил я. — Вот вам все черным по белому. Если убивают полицейского, это проблемы полиции Лос-Анджелеса и ее работа. И это никоим образом не касается ФБР, если только так не решат сами копы, чего они не делали. Федералы в качестве Большого Брата им вовсе ни к чему, это не «Секретные материалы», где вас вызывают из-за ссоры на парковке, или из-за орфографических ошибок, или просто потому, что дело выглядит весьма пикантно и люди в черном могли бы помочь разобраться. В отделе грабежей и убийств есть целые подразделения, которые готовы бросить все ради того, чтобы найти убийцу одного из своих. Так что же вы там делали? И так быстро? Как вы оказались на месте преступления до того, как кто-либо вошел в номер мотеля? До того, как кому-либо стало известно, что там кое-что есть?

Монро покачал головой.

— Это смешно. Нина, этот человек — сумасшедший, и мы…

— Чарльз, посмотрите на меня. И заткнитесь.

Я даже не узнал голоса Нины — он скорее напоминал нечто среднее между шипением и хриплым рычанием, словно какая-то большая дикая кошка, долгое время проведшая в клетке, наконец устала от бесконечных издевательств.

Монро посмотрел на нее. Я тоже.

— Чарльз, где мои руки?

Он уставился на нее.

— Под столом.

— И что, по-вашему, в них?

— О господи, Нина…

— Верно. И я пристрелю вас на месте, если вы не начнете говорить то, во что я поверю.

— Другие знают, где я.

— Нет, не знают, — сказала она. — Вы не стали бы рисковать своей драгоценной репутацией, заявив, что отправились через весь штат, чтобы со мной поговорить, особенно учитывая дерьмовую ситуацию вокруг Джона. Если, конечно, вы не взяли с собой кого-то еще, что крайне маловероятно.

— Конечно нет, — ответил Монро, и в глазах у него на мгновение мелькнула такая злоба, что ему трудно было не поверить. — Ради всего святого — мы же столько работали вместе. Мы в долгу друг перед другом.

— Верно. Я именно так и считала. Пока вчера меня не отстранили. Вы.

— У меня не было выбора, и вы это знаете. Зандт слишком вас скомпрометировал.

— Скомпрометировал? Расскажите об этом, Чарльз. Начните с ответа на вопрос Уорда. Мои руки все еще там, где были, и я имею в виду именно то, что сказала.

Монро замолчал, уставившись на салфетку с яркими изображениями блюд с высоким содержанием жира. Я знал, что долго притягивать его внимание они не смогут.

— Все изменилось к худшему, — наконец тихо сказал он. — И не только для вас.

Он поднял взгляд.

— Но это ваша вина, какими бы личными соображениями вы ни руководствовались. Почему вы просто не рассказали мне о том, что случилось в прошлом году?

— Ради вашего же блага, — ответила Нина. — Вы все равно ничем не смогли бы помочь, и мы не знали, кому можно доверять. Если вообще можно.

— Прошу прощения, но это уже напоминает паранойю.

— Нет, — хором ответили мы.