Полина Дашкова - Приз

Перекинув полотенце через плечо, Серый стоял перед ним, уже вполне ручной, прежний, виновато моргал и не решался поднять глаза.

— А хрен их знает, — сказал он, — может, из жильцов кто заметил, что машина с водителем так долго стоит во дворе, ну и это, короче, решил выяснить. Рядом крутой клуб, ну и ваще, центр. Так чего насчет пожрать, а, Шама?

— Пошарь как следует, там должен был остаться шашлык из ресторана, разогрей в микроволновке и жри.

Приз поплелся в ванную. Он дрожал от слабости и был весь мокрый. Только что он колоссальным усилием воли согнул спину Серого, заставил подчиниться. Он устал, как будто гнул руками подкову. На этот раз удалось. Но удастся ли опять?

Он влез под душ, тихо запел песню про лютики. Стало немного легче.

Через пятнадцать минут он сидел напротив Серого в гостиной и спокойно проводил инструктаж.

— Никаких «блинов» и «короче». Никаких матюков, и даже «ёкелэмэнэ». Молчи и улыбайся. Здравствуйте, пожалуйста, спасибо, головку чуть левее, да, так хорошо. Внимание, снимаю! Вот все, что будешь говорить. Постарайся снять девчонку, но так, чтобы это не вызвало подозрений. Попробуй выяснить, правда ли она не может говорить или только придуривается, или вообще это какая-то лажа, ловушка.

— То есть, блин? Я не понял, в натуре! — Серый похлопал сонными глазами.

Чтобы он проснулся и стал живее соображать, Приз протянул ему три купюры по сто долларов и сказал:

— Это тебе аванс. Тебе лично, понял? Лезвие и Миха ничего не знают. И не надо с ними ничего обсуждать. Это наши с тобой дела. Я тебе плачу, ты делаешь. Сумеешь достать перстень, получишь больше. Чем быстрее его достанешь, тем больше получишь. Действуй.

У Серого была подружка. Она работала медсестрой в частной косметической клинике, имела среднее медицинское образование. Она выросла в «Викинге», ничего не боялась, никого не щадила. Ее звали Надя. Она вполне годилась на роль сиделки для внучки Дмитриева. Надя сразу поняла, в чем ее задача. Она должна была вступить в игру уже сегодня вечером. Корреспондентка поговорит с Дмитриевым, позвонит Наде прямо от него, попросит поскорее приехать.

Корреспондентка Марина не понравилась Серому, он ей — тоже.

Она смерила его брезгливым взглядом и потихоньку спросила Приза:

— Володя, это что, твой друг?

— Он очень добрый и честный парень, — заверил ее Приз, — у него просто комплексы, он стесняется красивых умных женщин, поэтому такой зажатый и хмурый.

— Шама, она дура, ваще, блин! — заявил Серый, когда они остались на минуту вдвоем.

— Не понял! — шепотом рявкнул Приз. — Скажи то же самое, только приличными словами.

— Шама, я могу любыми словами сказать, но проблема не уйдет. Она дура. Зачем ты вообще ее во все это впутываешь?

— Ни во что я никого не впутываю. Она ничего не знает. Я просто хочу помочь своему бывшему учителю. У него тяжело больна внучка, и нет денег на хорошую сиделку. Но он очень гордый, денег у меня не возьмет и не позволит, чтобы я за него платил сиделке. Вот я и придумал такой благородный ход.

— И она тебе поверила? — Серый криво усмехнулся.

— Разумеется.

— Ну вот, я ж говорю, дура!

— Ничего, ничего, — успокаивал себя Приз, когда они, наконец, выкатились из квартиры, — терпеть этот бред придется еще довольно долго, но все когда-нибудь кончается. Сейчас главное — перстень. Я придумал хороший план, тихий и безопасный. Он должен сработать. Ох, Серый! Не понимаешь, мразь, что настанет момент, когда будет довольно одного моего слова, чтобы от тебя мокрого места не осталось. И от тебя, и от Михи. А потом дойдет очередь до Лезвия. Простите, пацаны, — он посмотрел в зеркало, очень печальным взглядом. Он представил, как красиво, торжественно будут хоронить его ближайших друзей. Оркестр. Военный салют. Горы цветов. Представил — и прослезился. Простите, пацаны!

Что делать? Настоящий диктатор, добившись власти, вынужден уничтожать тех, с кем начинал. Наступает момент, когда не должно существовать людей, которые помнят тебя жалким и слабым, которые могут сказать тебе «ты».

Приз продолжал смотреть в зеркало и горько, искренне плакать. Натуральные соленые слезы обильно текли по его щекам.

Сергей Павлович Дмитриев до приезда корреспондентки с фотографом ужасно переволновался. Он нашел в справочнике несколько телефонов служб, по которым можно было вызвать доктора на дом. И узнал, что визит доктора (только визит!) стоит от тысячи рублей до двух тысяч. Сейчас таких денег у него не было.