Фрэнк Фелитта - Похоронный марш марионеток

Постановка таких сцен — дело крайне сложное. Все должно быть самым тщательным образом рассчитано и подготовлено. Место действия. Интерьер. Время суток. Мотивировки. Ракурсы. Постепенное осознание жертвой своей неизбежной участи. У меня все это есть. Я не леплю все подряд, как тот режиссер, которого я называю «Чарли-двадцать-кадров-в-день». Раз-два-три — и все готово. Я понимаю, он должен уложиться в бюджет и поэтому строго следует всем предписаниям. Но в его фильмах нет и намека на вдохновение, в них нет точности, нет артистизма. А ведь углы съемки, наплывы, укрупнения плана — все должно быть безошибочно рассчитано и доведено до совершенства. Я умею это делать. Я это делал. И я сделаю это снова. Это будут прекрасные, художественно безупречные сцены.

И честно говоря, без камер получается даже лучше… Это круче секса… Круче любого наркотика… Даже круче… самого… Хичкока…

О да…

СТОП!

Телеканалу Кей-джей-эл-пи было всего пять лет. Его студия находилась на бульваре Сансет, сразу за старым зданием гильдии режиссеров. Выкрашенные светло-зеленой краской стены, новые хромированные двери и фойе в стиле хай-тек не могли скрыть истинный возраст строения, о котором красноречиво свидетельствовали многочисленные трещины в фундаменте. Телеканал снискал популярность у публики агрессивной манерой подачи новостей и рок-н-ролльными клипами.

Было 11.15. В студии на возвышении сидел Стив Сафран, одетый в клетчатую спортивную куртку с прикрепленным к воротнику микрофоном. На него были направлены две камеры, а студийный администратор в это время возился с наушниками и телесуфлером. Уверенным тоном Сафран читал текст:

— Убито трое невинных людей. Убийства совершены в разных районах города — на пляже в Пасифик-Палисейдс, в центре Лос-Анджелеса и в западной части города. Однако все три дела расследует одно и то же отделение полиции. Что происходит? Лос-Анджелес хочет знать. Я хочу знать. Те, кто призван служить и защищать, не имеют права скрывать от нас информацию. Так когда же комиссар полиции прольет свет на эти таинственные убийства?

Разве мы в России, где правоохранительные органы не подконтрольны обществу?

Сафран сделал многозначительную паузу и произнес:

— С вами был Стив Сафран, служба новостей Кей-джей-эл-пи.

Студийный администратор сделал знак рукой, будто перерезает себе горло, и красная лампочка главной камеры погасла. Оператор, стоявший за другой камерой, начал подтягивать кабель, а ассистент откатывать громоздкий магнитофон к стене. Позади Сафрана техники убирали огромную карту Лос-Анджелеса, служившую фоном для передачи. Репортер, вытирая носовым платком лицо, встал из-за стола и спустился с возвышения.

— Что скажешь, Билл? — обратился он к студийному администратору.

— Не знаю, Стив. Ты дал полиции под дых. Ты, часом, не перегибаешь палку?

Сафран засмеялся, снимая микрофон:

— Им это пойдет на пользу, Билл. Ты почитай мою почту. Мои фанаты чувствуют, что здесь дурно пахнет. А я кто? Я — ассенизатор. Я отмываю правду от дерьма в тех местах, где смердит особенно сильно.

Моника из аппаратной махала Сафрану рукой с зажатой в ней телефонной трубкой. Сафран направился в ее сторону.

Наверху, в аппаратной, режиссер Фрэнк Говард нависал над сидевшим за пультом видеоинженером:

— …так, постепенно убирай… пошли титры…

Говард показал на кнопку, видеоинженер легонько ударил по ней пальцем, и по экрану телемонитора побежали титры. Не отрывая глаз от экрана, Говард показал Сафрану поднятый вверх большой палец, означавший «все прошло великолепно», и быстро указал на клавишу включения фонограммы. Инженер запустил музыкальный блок.

Сафран, с удовлетворением посмотрев на свое имя, первой строкой и крупными буквами пробежавшее по экрану монитора, взял у Моники трубку.

— Сафран слушает, — сказал он, в то время как Моника вытирала ему лицо полотенцем.

На том конце провода ответили не сразу, а когда ответили, голос показался Сафрану очень-очень далеким. Это не был звонок поклонника. Говорили неспешно, но в голосе чувствовались волнение и напряженность. Он звучал глухо и бесцветно, словно доносился из студии со старыми, барахлившими микрофонами.

— У меня есть информация, — сообщил голос.

— Да? Какого рода?

— Я хочу сказать, мне понравился ваш выпуск новостей, мистер Сафран. Думаю, вы двигаетесь в правильном направлении и моя информация может вас заинтересовать. Ну, конечно, в том случае, если вы действительно хотите узнать правду об убийствах.