Ли Чайлд: Похититель

— Похоже, вам нужна помощь, — сказал Ричер.

— А вам какое дело? — спросил Лейн.

— Привычка, — ответил Ричер. — Рефлекс. Профессиональное любопытство.

— У меня есть помощники, — заявил Лейн и свободной рукой обвел комнату. — Военно-морские силы, «Дельта», морская разведка, «зеленые береты», Британский САС. Все самое лучшее в мире.

— Вам требуется помощь другого рода. Вне всякого сомнения, ваша армия может начать войну против парня, который угнал у вас машину. Но сначала вам нужно его найти.

Никакого ответа.

— Что было в машине? — спросил Ричер.

— Расскажите мне про вашу военную карьеру, — сказал Лейн.

— Она давно закончилась. И это ее главная особенность.

— В каком звании?

— Майор.

— Военная полиция?

— Тринадцать лет.

— Следователь?

— По большей части.

— Хороший?

— Достаточно.

— Сто десятое специальное подразделение?

— Какую-то часть времени. А вы?

— «Рейнджеры» и «Дельта». Начинал во Вьетнаме, закончил в Заливе, во время первой операции. Начинал вторым лейтенантом, уволился полковником.

— Что было в машине?

Лейн отвернулся и очень долго стоял молча, не шевелясь. Затем он посмотрел на Ричера, словно принял решение, и сказал:

— Вы должны дать мне слово.

— Насчет чего?

— Никаких копов. Первым делом вы дадите нам совет пойти в полицию. Но я не стану ему следовать, и мне нужно ваше слово, чтобы я мог быть уверен, что вы не сделаете этого у меня за спиной.

Ричер пожал плечами.

— Хорошо, — сказал он.

— Скажите это.

— Никаких копов.

— Повторите.

— Никаких копов, — снова сказал Ричер.

— У вас имеются на этот счет какие-то этические проблемы?

— Никаких, — ответил Ричер.

— Ни ФБР и вообще никого, — добавил Лейн. — Мы сами будем с этим разбираться. Вы понимаете? Если вы нарушите свое слово, я прикажу вас ослепить.

— У вас забавный способ заводить друзей.

— Мне нужна помощь, а не друзья.

— Мое слово надежное, — сказал Ричер.

— Скажите, что вы понимаете, как я поступлю с вами, если вы его нарушите.

Ричер окинул взглядом комнату и всех, кто в ней находился. Тишина, заполненная отчаянием, и шесть ветеранов отрядов специального назначения, все едва скрывают угрозу, все жесткие, точно кремень, все не сводят с него глаз, все объединены верностью своему подразделению и испытывают враждебную подозрительность по отношению к чужаку.

— Вы прикажете меня ослепить, — сказал Ричер.

— Уж поверьте, — откликнулся Лейн.

— Что было в машине?

Лейн убрал руку от телефона и взял фотографию в рамке. Он держал ее двумя руками, прижимая к груди, так что у Ричера возникло ощущение, будто на него смотрят сразу два человека. Бледное, встревоженное лицо Лейна, а под ним — закрытое стеклом лицо невероятно красивой женщины. Темные волосы, высокие скулы, идеально очерченный рот. Снимок сделан со страстью и умением и отпечатан настоящим мастером.

— Это моя жена, — сказал Лейн.

Ричер молча кивнул.

— Ее зовут Кейт, — продолжил Лейн.

Все остальные тоже молчали.

— Кейт исчезла вчера утром, — сказал Лейн. — Днем мне позвонили. Это были похитители. Они потребовали денег. Деньги и лежали в машине. Вы видели, как один из тех, кто держит у себя мою жену, забирал выкуп.

Все остальные продолжали молчать.

— Они обещали ее отпустить, — проговорил Лейн. — С тех пор прошло двадцать четыре часа. Они так и не позвонили.

Эдвард Лейн держал фотографию, словно подношение, и Ричер сделал шаг вперед, чтобы ее взять. Он слегка повернул ее, чтобы на изображение падал свет. Кейт Лейн была ослепительно красива, тут не было никаких сомнений. Природа наделила ее гипнотической красотой. Моложе мужа примерно лет на двадцать, значит, ей около тридцати. Достаточно, чтобы стать настоящей женщиной и одновременно не растерять идеальные черты молодости. На снимке она смотрела куда-то вдаль, за пределы фотографии. В глазах сияла любовь. На губах готова была заиграть улыбка. Фотографу удалось уловить момент, когда улыбка еще только тронула губы, и благодаря этому поза Кейт казалась динамичной. У того, кто на нее смотрел, возникало ощущение, будто она сейчас сорвется с места. Фокус, детали и все остальное были безупречны. Ричер не слишком хорошо разбирался в фотографии, но сразу понял, что держит в руках настоящее произведение искусства. Одна рамка наверняка стоила его месячной зарплаты в армии.

— Моя Мона Лиза, — сказал Лейн. — Так я называю эту фотографию.