Питер Джеймс - Мертвый, как ты

Даррен каждый день старался пораньше уйти в школу. Из-за того, что творилось ночью, ему было не по себе. Он все больше отдалялся от друзей. В голове все путалось; он стал хуже соображать. Легче становилось в одиночестве. Он пропадал на рыбалке, а в плохую погоду торчал в дядиной слесарной мастерской, смотрел, как дядя вытачивает ключи, выполнял мелкие поручения. Если дядя забегал к местному букмекеру сделать ставки, он иногда ставил племянника вместо себя за прилавок. Даррен был на все готов, лишь бы сбежать из дому. От мамаши.

Ему нравились дядины инструменты, запах мастерской и тайны замков. На поверку замки оказывались всего-навсего детскими игрушками. Совсем простыми головоломками.

Когда ему исполнилось пятнадцать, мать сказала: хватит дурака валять, пора ему содержать ее и папашу. Надо выучиться ремеслу, устроиться на работу. Дядя, которому не на кого было оставить дело, предложил пойти к нему в ученики.

Через пару месяцев Даррен отлично разбирался в любых замках. Дядя восхищался племянником: прямо гений какой-то, чтоб ему пусто было!

А Даррен считал, что тут нет ничего такого сложного. Все, что сделано руками человека, другой человек может легко разобрать. Надо только подумать, как открыть замок. Представить себе схему — пружинки, кулачки, поставить себя на место человека, который его сделал. В конце концов, домашние замки бывают всего двух видов — йельский, который открывается плоским ключом, и замок «Чабб», который открывается цилиндрическим ключом. Замки бывают врезными и навесными. А если вдруг не получится представить внутреннее устройство на глазок, внутрь почти всех замков можно заглянуть с помощью простейшего медицинского прибора — ректоскопа.

От замков Даррен перешел к сейфам. Дядя освоил смежную специальность: вскрывал сейфы для полиции. Прошло совсем немного времени, и не осталось такого дверного замка и такого механического сейфа, которые бы не сумел открыть его племянник.

Первый дом в Холлингдине он взял в шестнадцать лет. Сразу попался и провел два года в исправительной колонии для малолетних преступников. Именно там он впервые попробовал наркотики. И усвоил первый урок. Не важно, грабишь ты нищую квартирку или богатый особняк; не важно, выносишь ты грошовый музыкальный центр или бриллианты. Рискуешь всегда одинаково.

Когда он вышел на свободу, дядя не пожелал снова взять его к себе, а у Даррена не было желания заниматься низкооплачиваемым физическим трудом, хотя ничего другого ему и не предлагали. Тогда он взял богатый особняк на Уитдин-роуд, в богатом квартале. Взял из сейфа семь тысяч фунтов — семь штук. Три спустил на кокаин, а четыре вложил в героин, который продал и получил прибыль двадцать штук.

После того он поочередно взял несколько богатых особняков, заработал почти сто штук чистыми. Потом в клубе познакомился с Роуз. Женился на ней. Купил квартирку в Портслейде. Роуз не одобряла его ремесла; Даррен попробовал жить честно. Через одного знакомого раздобыл поддельное удостоверение личности и устроился в фирму, которая занималась установкой охранной сигнализации. Фирма называлась «Суссекские системы безопасности».

Клиентура у них была высший сорт. Половина всех богачей в городе. Побывать в таких домах — все равно что мальчишке попасть в кондитерскую. Вскоре Даррен заскучал по прежней жизни. Особенно по удовольствию, какое он получал, вламываясь в чужие дома. Но больше всего ему недоставало больших денег, которые он брал в чужих сейфах.

И того кайфа, который он испытывал, очутившись в чужой шикарной спальне, где пахло богатством. Он вдыхал ароматы духов, которыми душились богатые красотки, рылся в корзине с грязным бельем, перебирал дорогие платья в шкафах, нюхал шелк, хлопок, мех, кожу… Он обожал рыться в вещах богатых женщин. Особенно в нижнем белье и обуви. От этого он ужасно возбуждался.

Богачки живут в совсем другом мире. Они ему не по средствам. Они стоят на другой ступеньке общественной лестницы.

Роскошные красотки и их мужья, набитые деньгами…

Такие красотки всегда изменяют мужьям.

Иногда аромат туалетной воды или кислый запах грязного белья напоминал ему о матери, и в нем на короткий миг зажигалось желание, которое он тут же подавлял вспышкой гнева.

Первое время ему удавалось дурачить Роуз; он врал ей, что ходит на рыбалку — в основном по ночам. Роуз спрашивала, почему он никогда не берет с собой сынишку. Даррен обещал, что обязательно возьмет, когда сынишка станет старше. И взял бы, непременно взял бы!