Дин Кунц - Холодный огонь

Дорожная насыпь возвышалась на метр от поверхности пустыни; стоило чуть притормозить, машину выбросит с дороги, и она закувыркается вниз. Джим осторожно ослабил нажим на педаль, замедляя ход.

Но водитель фургона разгадал его замысел и тоже сбросил скорость. Держась вровень с «Камаро», он стал неотвратимо, сантиметр за сантиметром, выдавливать маленькую легковушку с обочины.

«Камаро» был намного легче фургона, и, несмотря на все усилия Джима, переднее колесо провалилось в пустоту. Он нажал на тормоз. Слишком поздно! Заднее колесо сорвалось с обочины, «Камаро» завалился влево и рухнул под насыпь.

Привычка пользоваться ремнями безопасности спасла от удара головой о боковую стойку или грудью о рулевое колесо. Джима бросало во все стороны, сорвало солнечные очки, но сам он остался цел. Лобовое стекло покрылось паутиной трещин, и он успел зажмурить глаза, прежде чем сверху посыпались осколки. Машина перевернулась во второй раз, подскочила и осталась лежать вверх колесами.

Джим повис на ремнях, задыхаясь в клубах белой пыли, проникавшей сквозь разбитое стекло.

Они постараются прикончить меня.

Он стал лихорадочно шарить руками по ремню, пытаясь нащупать замок, нашел его, расстегнул и свалился на потолок перевернутой машины. Прямо на дробовик. Счастье, что в этой круговерти оружие не выстрелило.

Они идут сюда.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы найти ручку двери. Она была как раз над головой. Сначала дверь не поддавалась, но затем с металлическим треском открылась и закачалась на петлях.

С чувством, что попал в мир, созданный воображением Дали, Джим ползком выбрался из машины и вытащил дробовик. Облачко белой пыли, поднятое падением автомобиля, постепенно оседало, но он все не мог откашляться, хотя и понимал, что жизнь висит на волоске и любой неосторожный звук может привлечь внимание врагов. Оглянувшись по сторонам в поисках укрытия и завидуя быстроте и неприметности маленьких песчаных ящериц, снующих у него под ногами, Джим пригнулся и бросился к руслу высохшего ручья. Глубина этого естественного дренажного канала не превышала метра. Джим спрыгнул вниз и почувствовал под ногами твердое дно.

Вжавшись в песок, он осторожно поднял голову и посмотрел в сторону «Камаро», вокруг которого еще не рассеялось облачко белой были. Как раз в этот миг напротив перевернутой машины остановился фургон.

Открылась дверь, и на обочину спрыгнул человек. Через несколько секунд к нему присоединился его сообщник. Эти двое ничем не напоминали пенсионеров — любителей путешествий, которых можно было бы представить за рулем обшарпанного дома на колесах. Крепкие мужчины лет тридцати. Их загорелые лица казались высеченными из обожженной солнцем скалы. У одного черные волосы были зачесаны назад и стянуты двойным узлом. Такой стиль вышел из моды, и дети называют его «куриным хвостом». Второй — стриженный ежиком, с выбритыми висками. Оба в майках без рукавов, джинсах и грубых ковбойских ботинках. Они разделились и сжимая в руках пистолеты, с двух сторон начали медленно приближаться, прежде чем скатился на дно высохшего ручья и отползти вправо. Оглянулся, проверяя, не оставляет ли следов, но со времени последнего дождя прошло немало дней и выжженная яростным солнцем земля была твердой, как камень. Метров через пятнадцать русло резко сворачивало влево и соединялось с дренажной трубой, уходящей под дорожную насыпь.

К Джиму вернулась надежда. Однако его по-прежнему трясло от страха — с тех пор как он обнаружил в пикапе умирающего незнакомца. Его тошнило, но желудок был пуст. Что бы там ни говорили диетологи, иногда полезно пропустить завтрак.

В трубе было темно и прохладно. На миг захотелось остаться, спрятаться в темноте в надежде, что преследователи бросят поиски и уйдут.

Но, конечно, это невозможно. Джим не был трусом. Даже если бы совесть позволила ему эту слабость, все та же таинственная сила заставила бы его подняться и продолжать борьбу. В какой-то степени он был марионеткой в руках невидимого кукольника, героем пьесы с непонятным сюжетом.

Джим пополз по трубе, чувствуя, как впиваются в тело острые колючки перекати-поля, вылез с противоположной стороны шоссе и подобрался к краю дорожной насыпи. До фургона рукой подать, чуть дальше, как мертвый жук, лежащий на спине, чернел «Камаро». Бандиты стояли у перевернутой машины, они уже проверили, что в легковушке никого нет.

Они оживленно переговаривались, но расстояние было слишком велико и до Джима долетали лишь невнятные обрывки слов, искаженные горячим воздухом.