Сергей Кулаков - Всемогущий

Это было довольно большое, примерно десять на пятнадцать метров, помещение. Потолки достигали высоты не менее пяти метров. И все – пол, стены, потолок – было отделано ноздреватыми звукоизолирующими панелями. Дверь была обита сталью и, должно быть, соответствовала по прочности двери банковского сейфа. Окно на всю стену было наглухо забрано жалюзи, так что помещение освещалось только посредством люминесцентных ламп.

Егор сидел точно посреди этого помещения. Его поместили в стоматологическое кресло, прихватив руки широкими кожаными хомутами. Все остальное, правда, могло двигаться и шевелиться беспрепятственно, но проку от этого было немного.

– Зачем вы меня привязали? – спросил он.

– Для вашего же спокойствия, – ответил стоящий перед ним мужчина.

Он был высок, строен, жилист и обладал режущей глаз офицерской выправкой. На нем были непроницаемые зеркальные очки, скрывающие пол-лица, но Егор определил, что лет ему никак не меньше пятидесяти. Говорил он отрывисто и точно, голосом, привыкшим отдавать команды. Руки держал преимущественно по швам, изредка засовывая левую в карман. На безымянном пальце правой руки тускло блестело потертое обручальное кольцо, выдавая семьянина со стажем. Строгий гражданский костюм смотрелся вполне уместно, хотя Егору все время казалось, что к этому костюму недостает хромовых сапог. Назвался мужчина Курбатовым, ни больше ни меньше.

Егор очнулся десять минут назад и обнаружил себя сидящим в этом кресле. У него ничего не болело, не кружилась голова, его не тошнило, и, если бы не привязанные руки, он с удовольствием встал бы и прошелся по комнате. Но руки были привязаны, а это означало, что по своей воле ему пока не гулять.

– Это вы похитили Жанну? – спросил Егор.

– Какую Жанну? – удивился Курбатов.

Очки прятали его глаза так же надежно, как если бы он находился за железобетонной стеной.

«Они все предусмотрели», – подумал Егор, тщетно пытаясь пробиться сквозь этот заслон.

Он улыбнулся:

– Вы знаете, о чем я говорю.

Курбатов помолчал:

– Допустим, знаю. Вам от этого легче?

– Действительно, – согласился Егор. – Не легче.

– В таком случае перестаньте задавать вопросы и слушайте, что я вам скажу.

– Хорошо, – не стал спорить Егор. – Но позвольте еще один вопрос.

– Да?

– Профессор Никитин тоже у вас?

– У нас, – отрезал Курбатов. – Теперь слушайте меня.

Егор в знак внимания приподнял брови.

– Вы должны выполнить для нас некоторую работу, – сказал Курбатов.

– Я догадываюсь какую, – усмехнулся Егор.

– Тем лучше, – кивнул Курбатов. – В зависимости от того, как вы будете выполнять эту работу, мы будем строить наши взаимоотношения с вами.

– Во-первых, кто такие эти «мы»? Во-вторых, о взаимоотношениях можно поподробней?

– Мы – это мы, – в лапидарной армейской манере заявил Курбатов. – И это вас не касается. По поводу взаимоотношений могу сказать следующее: чем лучше вы работаете, тем больше свобод у вас появляется.

– О, как интересно, – поднял бровь Егор. – И какие же это свободы? Вы позволите мне самостоятельно почистить зубы? Или дадите покататься на роликах – не выходя, само собой, за пределы этой милой комнатушки?

– Перестаньте, – резко оборвал его Курбатов.

Под черными дугами очков вспухли и опали острые, как радиаторы отопления, желваки.

«Поддается эмоциям, – подумал Егор. – Учтем».

– Тогда объясните, какие свободы вы имеете в виду? – спросил он миролюбивым тоном.

– Вас не будут связывать, – отчеканил Курбатов. – Вы сможете беспрепятственно перемещаться по этажу. Вам дадут смотреть телевизор, позволят пользоваться компьютером, вы сможете писать.

– Какая роскошь! – воскликнул Егор. – Вы меня просто осчастливили. А прогулки? Забыли? Я без свежего воздуха не могу, прошу это учесть.

– Этот вопрос также будет решен, – сказал Курбатов.

– Вот спасибо!

– Теперь о работе.

– Валяйте, – вздохнул Егор.

Курбатов помедлил, собираясь с мыслями.

– Мы будет показывать вам определенных людей, а вы будете говорить нам, что их ждет, – сформулировал он свое пожелание. Точнее, не свое, учитывая его предыдущие обмолвки о неких загадочных «мы», инкогнито которых Егору очень хотелось бы раскрыть.

«Пора позлить этого дурака, – подумал Горин. – Вдруг что-нибудь да откроется».

– Что именно вы хотели бы узнавать из того, что их ждет? – спросил он с самым вежливым выражением лица, на какое только был способен.