Дуглас Престон - Граница льдов

Никто не разговаривал. Огромная инерция судна продолжала нести его вперед по волнам, но каждая из этих волн, разбиваясь, отбирала у этого движения узел. «Рамирес» их стремительно настигал.

Бриттон обвела взглядом офицеров на мостике и увидела бледные застывшие лица. Охота окончилась.

Молчание нарушил Ллойд. Кровь с рассеченного лба затекла ему в правый глаз, и он рассеянно сморгнул ее.

— Полагаю, вот и все, — сказал он.

Бриттон кивнула.

Ллойд повернулся к Макферлейну:

— Знаешь, Сэм, я бы хотел быть сейчас там, внизу, в трюме. Я бы хотел попрощаться с ним. Полагаю, это похоже на сумасшествие. Тебе это не кажется безумием?

— Нет, — откликнулся Макферлейн. — Не кажется.

Угловым зрением Бриттон заметила, что Глинн повернулся к ним при этих словах, но ничего не сказал. Темные силуэты ледовых островов придвинулись ближе.

«Алмиранте Рамирес»

17 часов 15 минут

— Прекратить огонь, — приказал Валленар, обращаясь к офицеру-тактику.

Он поднял бинокль и пригляделся к раненому кораблю. Черный дым плотными и низкими шлейфами стекал с кормы танкера и разлетался над залитыми лунным светом волнами. По меньшей мере два прямых попадания, в том числе одно, похоже, точно в машинное отделение, основательно повреждена мачта системы связи. Для такого моря это была просто великолепная стрельба. То, что он и хотел: оставить судно беспомощным на плаву. Он уже видел, что они теряют ход. Реально теряют ход. На сей раз это уже не уловка.

Американский корабль продолжал идти к ледовым островам, которые станут жалкой и временной защитой от его орудий. Но женщина-капитан проявила большую смелость. Она не сдаст корабль, пока не будут использованы все возможности. Валленар мог понять такого капитана. Попытка спрятаться за островом была доблестной, но тщетной. И конечно, для них не будет никакой сдачи, только смерть.

Валленар взглянул на часы. Через двадцать минут он пройдет расселиной и подойдет к «Ролваагу». Более спокойная вода с подветренной стороны островов даст ему прочную платформу для прицельной стрельбы.

Он мысленно проигрывал убийство. Ни ошибок, ни возможности отступить. Он поставит «Рамирес» не ближе чем в миле от танкера, чтобы предотвратить новые подводные экскурсии. Он устроит иллюминацию фосфорными осветительными ракетами. Но он не будет дразнить, слишком тянуть время. Он не садист, и женщина-капитан особенно заслуживает достойной смерти.

Лучше всего бить по корме, решил он. У ватерлинии. Чтобы танкер пошел вниз кормой. Было особенно важно, чтобы не осталось живых свидетелей того, что здесь произошло. Он расстреляет из сорокамиллиметровых пушек первую спасательную шлюпку, тогда остальные останутся на борту до конца. Когда судно начнет погружаться, все, кто жив, столпятся на полубаке, где ему их будет хорошо видно. Ему особенно необходимо видеть, как умрет та вежливая, лживая сволочь. Это он во всем виноват. Если кто и мог приказать убить его сына, так только он.

Танкер замедлил движение до пяти узлов и теперь шел между островами, очень близко к большему из них. Даже чересчур близко. Вероятно, поврежден руль. Острова были такими высокими, такими отвесными, что казалось, будто танкер вплывает в чудовищное укрытие из сверкающей лазури. Он успел заметить, что танкер, исчезая из его поля зрения, начал поворачивать влево. Это позволит ему скрыться с подветренной стороны большого острова, временно уйти из-под огня его орудий. Печальная и бесполезная попытка.

— Гидролокатор? — спросил Валленар, опустив бинокль.

— Чисто, сэр.

Вот так. Никаких неожиданных подводных льдин. Чисто до самого ледового острова. Время закончить работу.

— Прямо через проход. Следуйте их курсом.

Он обернулся к тактику.

— Приготовьтесь к ведению огня по моему приказу.

— Есть, сэр.

Валленар снова повернулся к иллюминаторам и приставил к глазам бинокль.

«Ролвааг»

17 часов 20 минут

«Ролвааг» прошел между островами, проскользнув в спокойный сумеречный мир. Ветер стих, больше не рвался в разбитые стекла. Внезапно шторм выпустил судно из своих объятий. Этот неожиданный покой среди бури очень тревожил Бриттон. Она смотрела на обрывы с обеих сторон, такие отвесные, словно обрубленные топором. Ниже ватерлинии с наветренной стороны прибой сформировал резные, фантастические по виду пещеры. В лунном свете лед светился чистой глубокой синевой, и ей подумалось, что она никогда в жизни не видела ничего прекрасней. «Забавно, что близость смерти так обостряет восприятие красоты», — подумала она.