Мэри Кларк - Всё сама

В шесть часов Селия заказала в номер салат и рыбу, но не доела даже такой легкий ужин. Навалилась ужасная усталость, и она решила поспать, вспомнив, что прошлой ночью не сомкнула глаз.

Вечером обычно заходил стюард, но сегодня девушка повесила на дверь табличку «Прошу тишины». «Наверное, это лучше, чем «Не беспокоить». Звучит не так холодно», – с иронией подумала Селия.

Она уснула, как только голова коснулась подушки.

Для ужина объявили строгий дресс-код. Мужчины явились в смокингах и черных бабочках, а женщины – в вечерних платьях. За столом Алвиры и Вилли говорили о сегодняшних лекциях.

Неподалеку от них сидела миссис Хейвуд и красноречиво живописала родовое гнездо своего покойного мужа, сэра Ричарда.

– Дом был великолепный. Представьте себе аббатство Даунтон. Конечно, после Первой мировой все стало попроще, но муж говорил, что во времена его отца у них был полный штат из двадцати слуг. К ужину все наряжались, а на выходные приезжало множество гостей. Иногда бывал принц Берти, как его тогда звали. После отречения Эдуарда Восьмого этот Берти стал королем Георгом Шестым, он – отец королевы Елизаветы.

«Конечно-конечно», – подумала Ивонн, продолжая внимательно слушать и улыбаться.

После ужина старая дама решила сразу пойти к себе. Роджер предложил ей руку, и тут леди Эм сказала ему:

– Утром, в одиннадцать, мне нужно с вами поговорить. Приходите один.

– Как пожелаете, – согласился Пирсон. – Хотите обсудить что-то важное?

– Отложим подробности до завтра.

Роджер пошел проводить ее до двери. Леди Эм и не догадывалась, как взволновала его эта незначительная просьба.

В конце ужина Майклсон решил укрепить свою легенду. Его соседи по столу – Тед, Вилли, Алвира и Анна Демилль – должны были убедиться, что он вдовец и отправился в круиз, только чтобы развеять над океаном прах жены.

– Сделаю это завтра утром, в восемь, – объявил он. – Я хочу, чтобы все вы пришли на церемонию. Алвира и Вилли, вы отмечаете сорок пятую годовщину свадьбы. Анна, вы празднуете выигрыш в лотерее. Тед, я не знаю, празднуете ли вы что-нибудь, но буду рад вас видеть. Что до меня, то я, на свой лад, праздную тридцатилетие счастливого брака с моей любимой Моникой.

– О, я обязательно приду! – пылко пообещала Анна.

– И мы, конечно, тоже, – ласково сказала Алвира.

Девон заморгал и отвернулся, будто скрывая слезы. На самом деле он хотел посмотреть, что сегодня надела леди Хейвуд. Оказалось, рубиновое колье с бриллиантами и такие же серьги. Очень милые украшения, баснословно дорогие, однако до ожерелья Клеопатры им далеко.

Майклсон снова повернулся к столу и проникновенно сказал:

– Спасибо, друзья!

После ужина Ивонн отправилась прямиком в номер. Роджер застал жену в отвратительном настроении: Дана и Валери ушли из столовой и не позвали ее с собой.

Ивонн выместила злобу на муже.

– Терпеть не могу старую ведьму. Можно подумать, что ты ее собственность. Скажи, что работаешь на нее с понедельника по пятницу, и точка!

– Думаешь, мне нравится прислуживать этой карге? – крикнул Роджер в ответ. – Я завышаю каждый счет, чтобы ты жила, как привыкла. Тебе ли не знать.

Ивонн с ненавистью посмотрела на него.

– Тише! Тебя слышно на мостике.

– А тебя нет? – огрызнулся Роджер, но голос понизил.

– И скажи на милость, почему… – Ивонн заметила, что муж вспотел, а его лицо посерело. – Тебе плохо? Что случилось?

– Леди Эм хочет поговорить со мной.

– И?

– Думаю, она подозревает.

– Подозревает?

– Что я подделываю отчеты.

– Что-что?

– Ты слышала.

Ивонн вытаращила глаза.

– Ты серьезно?

– Да, дорогая, вполне.

– Если ты и вправду под подозрением, что она может сделать?

– Наверное, наймет другую фирму, чтобы все проверить.

– И чем это грозит?

– К примеру, я сяду лет на двадцать!

– Быть не может!

– Еще как может.

– И как ты собираешься поступить?

– Предлагаешь выбросить ее за борт?

– Если не выбросишь ты, я сама это сделаю.

Они посмотрели друг на друга.

– Возможно, и правда придется, – сказал Роджер дрожащим голосом.

Алвира и Вилли проходили мимо номера Пирсонов, как раз когда те ругались.

Голоса были громкие, и миссис Мехен тут же остановилась. «Сяду лет на двадцать!» – воскликнул Роджер, но тут в коридоре появились люди, и подслушивать стало неудобно.

Как только пара вошла к себе, Алвира повернулась к мужу: