Мэри Кларк - Всё сама

Читала ее суровая дама лет семидесяти по имени Джулия Уизерспун. Она объяснила, что обычно рассказывает только о правилах поведения за столом, но в этом круизе, пожалуй, будет уместно расширить тему.

Лекторша и не подозревала, с каким интересом слушает ее Тед Кавано. Манеры былых времен увлекали его с детства, а кроме того, он знал, что рассказ о нравах прошлого века его отвлечет. Сейчас молодой человек очень в этом нуждался.

– В наши дни старинный этикет, к сожалению, позабыт, и вам будет любопытно послушать о тех прекрасных традициях, – начала Уизерспун. – Для начала поговорим о свадебном этикете. Сегодня, когда молодой человек дарит своей избраннице кольцо в знак помолвки, он следует обычаю, который родился почти сто лет назад. Правильно дарить кольцо с одним бриллиантом, поскольку он символизирует единственную любовь жениха и силу его чувств.

Во время ужина в честь помолвки отец невесты обычно поднимал бокал и обращался к гостям со словами: «Предлагаю выпить за здоровье моей дочери Мэри и юноши, которого она решила навсегда сделать частью нашей семьи». Молодой человек должен был ответить: «Я… то есть мы сердечно благодарим всех за добрые пожелания. Я намерен доказать, что Мэри не ошиблась во мне. Надеюсь, вскоре мы с вами поужинаем в нашем собственном доме и моя жена будет сидеть во главе стола, а я – у ног ее, где мне и место».

– Как жаль, что современные люди стали такими бесчувственными! – вздохнула Джулия и откашлялась.

– А теперь перейдем к венчанию. Платье невесты шили из белого атласа и кружева. Что касается гостей, то Эмили Пост приводит на эту тему забавный диалог. Одного человека спросили, понравилась ли ему церемония. Он ответил: «Отвратительно. Подруги невесты напудрились и размалевали себя, точно актрисы варьете».

Затем речь пошла о доме и слугах, среди которых непременно должны быть дворецкий, два лакея, повар с помощниками, экономка и две горничных.

Когда лекция закончилась, все в аудитории краснели за свои недостаточно изысканные манеры.

Тед слушал, но думал совсем не о хороших манерах. Все эти годы ожерелье Клеопатры должно было храниться в Каире, леди Эм не имеет права передавать его в музей Смитсоновского института, и если она так поступит, ему придется начать судебный процесс. «Я мог бы уйму денег заработать на тяжбе, – говорил себе молодой человек, – но не хочу. Пусть леди Хейвуд решает, выставить мужа и свекра грабителями или передать сокровище народу Египта. Надеюсь, я смогу ее убедить».

Профессор Лонгворт тоже слушал Джулию не слишком внимательно. Он ходил на чужие выступления, чтобы оценить реакцию публики, понять, какой материал интересен людям.

И даже самому себе Лонгворт ни за что не признался бы, что для него это особенная лекция. Он так и не смог забыть горькую нищету юности и насмешки, которыми встретили его в Кембридже. На первом ужине в университетской столовой Генри налил чай из чашки в блюдце, поднес его к губам и стал прихлебывать. Студенты, сидевшие за длинным столом, сначала хихикали, а потом покатились со смеху, когда сосед Лонгворта тоже налил чай в блюдце и отхлебнул.

Смех до сих пор звучал в ушах профессора. Вот почему он увлекся изучением этикета, что сослужило ему хорошую службу. Его сдержанность, наряду с увлекательными лекциями, усиливала ту атмосферу тайны, которой он себя окружил.

Никто не подозревал, что у него есть дом в престижном лондонском районе Мейфер. Профессор купил его давным-давно, когда цены еще не выросли. Он тщательно изучал журналы, смотрел, как живут представители высшего света, и понемногу создал интерьер, который мог считаться образцом хорошего вкуса. Год за годом он скупал прекрасные вещи, попадавшиеся ему в путешествиях. О доме знала только уборщица, и даже письма Лонгворту писали до востребования. Вся обстановка принадлежала ему. Профессор в бархатном халате сидел у себя в библиотеке и с удовольствием смотрел по сторонам, любуясь то картиной, то скульптурой. Здесь он становился самим собой, лордом Генри Лонгвортом. В этом доме сбылись его мечты.

Ведущий объявил, что вскоре начнется лекция о творчестве Шекспира, а после выступит Селия Килбрайд.

Селия порадовалась, увидев, что в первом ряду сидят леди Эм, Роджер Пирсон и профессор Лонгворт. Пришли не только они, но и семейная пара, которая ужинала вчера за соседним столиком.

Послушать о драгоценных камнях публика хотела ничуть не меньше, чем о Шекспире, – людей собралось немало. Перед началом Селия, как всегда, нервничала, но успокоилась, как только вышла на сцену.