Олег Дивов - След зомби

Тим слушал и чувствовал, что столбенеет. Это было невозможно, это была какая-то дикость. Накурилась, дура, конопли…

— За удовольствие надо платить, Тимочка! — заявила Марианна, дирижируя себе папиросой. — Хочешь работать — работай! Но государству, будь любезен, плати налог. Окажи, так сказать, уважение! Государству тоже нелегко. В узде держать всех этих богатеньких, всех этих диссидентов-графоманов… Они же бараны, Тим, ты знаешь это лучше меня, что я тебе буду тут… Им пастух нужен! Настоящий мужик, вот как ты!

— А ты кого… э-э… окучиваешь? — спросил Тим осторожно.

— А я дура бесталанная, — вздохнула Марианна горько. — Ко мне тут приходил один… С красной такой книжечкой. Все присматривался ко мне, принюхивался. И решил, видно, что я… Э-эх! — Она замахнулась папиросой с явным намерением зашвырнуть ее в пространство, но окурок выскользнул из пальцев и упал на ковер. Тим нагнулся посмотреть — не загорится ли. А когда распрямился, Марианна глядела ему прямо в глаза. — Этот астральный секс был прекрасен, — произнесла она низким и слегка дрожащим голосом. — А теперь возьми меня по-настоящему, Тима! Сейчас!

— Маш, не сходи с ума! — попросил Тим. Но Марианна с остекленевшим взглядом поднималась на ноги. Тим вскочил. «Эх, не пришлось бы ей врезать».

Марианна, полузакрыв глаза, медленно наступала на него, развязывая пояс халата. Это было такое странное зрелище, что Тим «щелкнул» глубже — проверить, не «ведут» ли ее извне. Механизм воздействия на мозг у «травы» не такой, как у алкоголя. Вдруг «обкуренного» человека можно зомбировать? Нет, в комнате не было никаких признаков внешнего давления. «Бедная Машка просто окончательно сдурела от проклятой конопли, — подумал Тим растерянно. — Что мне с ней делать, ума не приложу. Удрать, что ли?»

Тим обалдело рассматривал энергетический рисунок Марианны и вдруг почувствовал возбуждение. Марианна подошла уже вплотную, Тим оказался в ее активной зоне, их ауры сплелись. И бешеная сексуальная составляющая в поле Марианны активизировала ответ Тима. Мужчина затрясся от желания. И, конечно, разозлился. «Ну, Машенька, ты напросилась!»

Марианна сбросила халат и осталась совершенно обнаженной. У Тима перед глазами поплыл туман и второе, экстрасенсорное, видение мира тоже стало зыбким и нечетким. Тима разобрал нервный смех. К привычной уже абстрактной злобе на весь свет прибавилась злость конкретная — на себя за то, что так нелепо попался на крючок, и на Машку безмозглую, которая не ведает, что творит. Стараясь не переборщить, Тим мягко оттолкнул Марианну своим полем — и женщина со стоном повалилась на ковер, широко раздвинув согнутые в коленях ноги.

— Иди ко мне… — пробормотала она, извиваясь. — Иди же…

Тим помотал головой и присмотрелся. Стройные красивые ноги Марианны были до самых бедер покрыты короткой и густой черной шерсткой. И это было здорово. Черт возьми, до чего это оказалось привлекательно! Тим и подумать не мог, что ему может понравиться что-либо подобное. Но он уже стоял на коленях между этих сильных мохнатых ног, и они обхватили его за пояс и крепко сжали.

И тут Тиму стало обидно. Происходящее было диким, несуразным, а главное — бессмысленным. И очень характерным для всей его, Тимофея Костенко, дурацкой жизни. Его опять к чему-то принуждали.

Тим расстроился. Он глубоко «щелкнул», пошарил в воздухе левой рукой и выловил шарик, крошечный, почти безобидный. Облизнул два пальца правой руки и аккуратно ввел их в Марианну, которая в ответ вся затряслась. Раздвинув пальцы, он раскрыл ее устье.

— Прелесть ты моя, — промурлыкал он.

И закатил шарик Марианне во влагалище.

Встал с колен, перешагнул через бьющееся в конвульсиях тело. Прошел в спальню, открыл шкаф, покопался в белье и вытащил маленький сгусток темноты, переливающийся искрами. Вещь, от которой Марианна остро зависела, оказалась пакетиком с белым порошком. Брезгливо держа пакетик на вытянутой руке, Тим отнес его в туалет и отправил в долгое плавание. Вымыл руки. И рассмеялся.

— Не на-адо было меня трогать, — сказал он и подмигнул своему отражению в зеркале. — Верно? Верно.

Даже закрыв входную дверь, он все еще отчетливо слышал, как в квартире Марианна, катаясь по полу, орет, плюется и ругается матом.

— Васнецов! — рявкнул Тим, отпуская кнопку звонка. — Мишка! Открывай, гад!

За дверью стояла тишина. Тим «щелкнул», просканировал квартиру и застыл в недоумении.

— Уже удрал, скотина?.. - спросил он себя вслух.