Анна Чилверс - Падение сквозь облака

Он пытается провести ночь без виски, и это влечет его не туда, куда он ждет. Он лежит на земле животом вниз, ноги чешутся в воздухонепроницаемом защитном костюме. Они еще верили тогда в неизбежное химическое нападение. Бертран лежит рядом с ним, опираясь на локти и держа наготове кинокамеру. Земля содрогается от грохота взрывов, и этот грохот отдается эхом, разрезающим горячий воздух. Солдаты орут. Чуть позже они кричат по-другому, пронзительными возгласами гнева и боли.

В это же время Гевин и Бертран поднимаются на ноги и бегут. Это важно — необходимо запечатлеть нечто. Сержант преграждает им путь, кричит, чтобы они вернулись назад. Но они не обращают на него внимания. Бертран поднимает кинокамеру к лицу, готовясь начать съемку. В воздухе дым, зной и песок, застилающие глаза и одежду. Гевин чувствует страх более, чем когда-либо.

Он просыпается в поту за несколько минут до того, как сон снова им овладевает. В тот день они могли погибнуть, стремясь по глупости под перекрестный огонь. Вместо этого сняли лучшие кадры за все время пребывания в этом подразделении. В ту ночь в укрытии они ликовали, получив много адреналина и радуясь тому, что выжили.

Если бы сон Гевина никогда не прекращался! Проснувшись, он понимает, насколько пустыми были их переживания. Насколько ничтожным был их успех.

Через три недели приходит ответ. Когда он открывает почтовый ящик и видит его на экране, уверяет себя, что знает о неизбежности наличия там этого. Он заходил в электронный ящик так много раз и так же часто разочаровывался, но на этот раз его снедало ожидание.

Он знает, что обманывается.

Письмо озаглавлено «Ваша миссия, если захотите принять ее».

«Гевин, весьма благодарен за принятие моего приглашения на новогодний праздник. Не представляете, как много это значит для нас, Вы ведь близкий друг Бертрана. Мы можем связаться в ближайшее время для уточнения деталей.

Хотелось бы попросить Вас об огромной услуге. Бертран как-то упоминал, что у Вас есть семья, живущая на юго-западе. Интересно, будете ли Вы там в период между сегодняшним днем и Новым годом. Я говорю об этом потому, что имею на руках извещение от одного предприятия, уведомляющее Бертрана о том, что он может забрать свой заказ. Очень сомнительный, полагаю. Я стараюсь упорядочить его дела и интересуюсь, смогли бы Вы его взять для меня. В данное время я далеко от дома, но смогу выслать Вам по электронной почте адрес во вторник на неделе, когда вернусь».

Г. Н. имел неверные сведения. Семейные каникулы в Корнуолле выпали на детство Гевина. Его тетя давно умерла, теперь у него там не было родных.

Он обдумывает ответ. Не хочет сообщать Г. Н., что тот ошибается. Не хочет отказывать.

Гевин не покидал квартиру пять месяцев даже для того, чтобы пройтись по улице.

Он знает, что, если попросить Эгги, та ухватится за эту просьбу. Захочет пойти с ним.

Вот что его занимает. Мысль о бегстве от Эгги.

Раз эта мысль его захватила, он едва ли вынесет пребывание в квартире. Остается десять дней до того времени, когда Г. Н. вышлет адрес. Он не находит себе места. Шастает по комнатам. Останавливается и глядит в окно.

Приходит Эгги и справляется о причине его возбуждения.

Ты спал? Снова мучают ночные кошмары?

Он смотрит на голубей, окаймляющих края крыш, и не отвечает.

Через четыре дня он решает, что с него достаточно. Убегает из квартиры, одевшись кое-как, и с бумажником. Он не мешает двери защелкнуться, зная, что у него нет ключа.

Он так долго находился во тьме, что боялся света.

Он помнит, как приходит в сознание, открывает во тьме глаза и закрывает их, не различая света в обоих случаях. Скотч заклеивает его рот, вдавливая губы в промежуток между передними зубами. Преодолевая страх, он производит гортанный звук, в ответ раздается стон из темноты. Бертран в таком же состоянии. Руки и ноги Гевина связаны, он чувствует боль в конечностях и спине. Пытается выпрямиться, но его движения производят слишком много шума, и он оставляет попытку, не желая привлекать к себе внимания. Он не знает, где они находятся, в какого рода месте, есть ли снаружи охрана или их бросили. На миг возникает мысль о том, что их, возможно, зарыли живьем, но он отгоняет ее.

В эти первые несколько часов его интересует все, он рассматривает любую возможность. Кроме того, он сознает, что обезвожен. Временами горло конвульсивно сжимается, он совершает глотательные движения. Пытается считать минуты, но не в состоянии определить скорость счета. Когда доходит до шестидесяти, кажется, что проходит так мало времени. Он продолжает считать, но цифры становятся фоном для образов, которые наводняют сознание. Пронзительный вой самолетов, делающих виражи и развороты. Затем невыносимый грохот взрыва, выбрасывающего пламя и черный дым. Люди бежали, горели, из их раскрытых ртов вырывались вопли агонии. Мозг Гевина выключил звук, и эти сцены мелькали беззвучно. Он видит джип, с которого свешивается американский флаг. Гевин сидит за рулем, Бертран рядом с ним, они подскакивают на ухабах вместе. Другие машины устремляются по северной дороге, но на их пути лежат тела людей. Гевину пришлось бы ехать по трупам, поэтому он выбирает восточную дорогу, не зная, куда она ведет. Их преследует запах горелого мяса, и он жмет сильнее на акселератор. Они едут милю, две. Их отделяет от этого ужаса целое пространство. Лицо Бертрана серое, безжизненное. Поперек его коленей лежит автомат, сорванный с мертвого солдата, мимо которого они проезжали.