Хуан Марторель - Маска майя

Девушка поняла, что маска состоит из маленьких кусочков нефрита, скрепленных так искусно, что издалека казалось, будто она имеет гладкую поверхность.

— Ко мне тоже приходил бог, — сказал француз с такому злобой, что, казалось, это был не его голос. — И обошлось без глупостей. Его сообщение было очень простым: «Я — Ун Симиль, и тот, кто примет мою сторону, станет господином маски».

После этого Ги Лаланд словно забыл о них, сосредоточившись на предмете, который держал в руках. Он поднес маску к лицу и принялся внимательно рассматривать черные провалы, обозначающие то место, где должны быть глаза.

— Это… это чудесно! — Теперь он говорил тише, как будто обращаясь к себе самому. — Абсолютная власть… все равно что стать богом. Да… стать богом… стать богом… Я — бог!

Николь ощутила горький вкус поражения, пребывая в полном отчаянии. Ей захотелось пересечь каменный мостик и наброситься на своего соотечественника, чтобы отобрать у него этот предмет. Сейчас она отдала бы все, что угодно, ради того, чтобы завладеть маской. Но тут она увидела, что каменные блоки, поднявшиеся со дна пропасти, вернулись на свое место. Нефритовая маска снова стала недосягаемой.

Когда она вновь посмотрела на Ги Лаланда, ей показалось, что этот человек вдруг затрясся, продолжая сжимать в руках маску, словно им овладела какая-то сила, но вскоре Николь поняла, что она тоже двигается. Начал дрожать пол помещения, в котором они находились.

Дрожь все усиливалась, и она чуть было не потеряла равновесия. И шум, сначала глухой, все нарастал, пока не заполнил все пространство, как будто он исходил из тысячи мест одновременно.

Чья-то рука сжала ее руку, потянув к себе. Николь почти забыла, что Аугусто Фабрисио тоже находился в этом зале, но сейчас она увидела его рядом с собой. Он пытался вывести ее отсюда, крича:

— Беги, Николь! Беги, ради бога! Это землетрясение!

Девушке не хотелось покидать Ги Лаланда и маску, но новый толчок все же заставил ее бежать. Сверху начали падать камни.

Они без труда добрались до коридора, ведущего в помещение, которое они миновали, следуя по руслу реки, и тут Николь остановилась на мгновение, чтобы оглянуться назад.

То, что она увидела, заставило ее закричать и протянуть руки к цели, ставшей теперь недостижимой. В дальнем конце зала сверху обрушились огромные блоки, и Ги Лаланд был погребен под ними. Француз ничего не сделал, чтобы защитить себя. Когда потолок обвалился на него, он все еще сжимал маску, пристально глядя в ее пустые глазницы.

Аугусто Фабрисио тоже остановился, но затем начал торопить ее, умоляя бежать дальше. Оказавшись на середине узкого коридора, они услышали за своей спиной сильный грохот; земляной пол, на котором они стояли, содрогнулся: зал, служивший пристанищем маске, перестал существовать.

Они вошли в помещение, где текла их путеводная река, однако сейчас от нее не осталось и следа. Луч фонаря Николь лихорадочно скользил по полу, пока она пыталась обнаружить хоть какой-то след влаги, но так и не смогла увидеть его. Землетрясение не прекращалось, и камни снова начали падать вокруг нее.

И опять гватемалец с силой потянул ее за руку.

— Мы должны бежать дальше, Николь. Беги, беги как можно быстрее!

И оба помчались сломя голову в сторону выхода, контуры которого нечетко вырисовывались на другой стороне зала. Сойдя с того места, которое, как они помнили, было концом русла, они почувствовали, как пол стал медленно опускаться, и почти сразу же они услышали позади сильный грохот. Огромный известняковый блок упал сверху, полностью перекрыв коридор, ведущий к маске. Они посмотрели друг на друга, не говоря ни слова: то же самое произошло бы, если бы по дороге к ней они сошли с намеченного пути.

Толчки стали ослабевать. Они заметили также, что оглушительный грохот начал постепенно затихать. Вскоре они обнаружили, что и пол под ними перестал двигаться, хотя все еще ощущали некоторую неуверенность, как будто их тела привыкли к тряске и теперь чувствовали себя неуютно.

Они уже добрались до комнаты с колодцем, и Николь почувствовала огромное облегчение, увидев в шахте свисающий конец веревки, которой они пользовались при спуске. Толчки полностью прекратились, и в этом месте вообще не было никаких следов землетрясения.

Оба остановились одновременно, изнуренные быстрым бегом; их сердца бешено бились. Впервые Николь осознала, что они чуть было не погибли и что Ги Лаланда настигла его судьба.